Михаил Нестеров - Если враг не сдается

Вернувшись в военкомат, Ляшников продиктовал радиограмму для полковника Артемова.

В половине шестого вечера, пообедав, РДГ Литвинова в полном составе покинула временный лагерь. В головном дозоре шли Дизель и Батый; Михаил Рахманов, прочесывая этот сектор с командиром группы, уверенно продвигался вперед. Избегая открытых пространств, он вел товарищей даже не стороной от грунтовки, а, взяв пару километров на юго-восток, повернул в восточном направлении, чтобы пересечь дорогу лишь в одном месте. Именно там капитан Шаров обратил внимание на следы, обнаруженные Литвиновым. Действительно, нечеткие; давнишние? В этом капитан позволил себе усомниться.

Мелкий дождь окончательно скрыл их очертания, однако ротный был уверен, что обувь ступавших здесь людей либо была обернута тряпьем, либо скрывалась под бахилами. Но шли они по направлению к основной базе.

И снова неоправданное рвение Литвинова. Он опять взял с собой Батыя, оставив за старшего Голубца.

Для временной стоянки выбрали неплохое место в сухой впадине, врезавшейся в возвышенность и напоминающей складку на небритом подбородке. Темнело — самое подходящее время для разведки, лучше бы дождаться темноты. На руку разведчикам играл низовой ветер, задувший с востока, что позволяло им продвигать более быстро, не боясь нашуметь. Шума хватало в раскачивающемся ивняке, кланяющихся соснах, в сухом камыше, который издавал шепеляво-свистящие звуки. И сизоватые тучки, наползающие друг на друга, тоже, казалось, что-то нашептывают с мрачнеющих небес.

Командир группы и Батый отошли от лагеря примерно на полтора километра. Расширенного поиска не вели, в основном полагаясь на чутье и слух. Даже незначительный запах сигарет, вырвавшийся из вентиляционного канала базы, демаскировал и указывал на нее словно пальцем.

— Передохнем, — предложил Литвинов, опускаясь на корточки и прислоняясь спиной к дереву.

Михаил Рахманов присел рядом; в сероватом свете его глаза напомнили командиру группы глаза его попутчика: такие же доверчивые, с налетом легкой печали. Домашние — пришло неожиданное определение.

— Тебе девятнадцать, да?

— Да, — удивленный Батый приподнял бровь.

— Родители живы?

— А куда они денутся? — Удивление разведчика перешло в изумление; следующий вопрос сержанта мог вызвать крайнюю степень потрясения. Чего ради сержант затеял это дурацкое анкетирование? И вообще любые вопросы были не к месту, не ко времени. Брал бы пример с капитана Шарова: молчит всю дорогу, словно воды в рот набрал.

И вообще, чего он тянет? — недоумевал Батый. Через час-полтора стемнеет — тут уж не до поиска следов, возвращаться будет нелегко: нашумишь и выдашь себя с головой головорезам прапорщика Седова.

Командир отделения словно читал мысли своего бойца. Он громко — непростительно громко рассмеялся в липкой, насыщенной влагой лесной тиши. Отголоски его смеха предательским вороньим карканьем скакали от дерева к дереву и умирали, казалось, на самом краю Вселенной.

— Ты че, обалдел?! — не стерпел Батый. Вот уж действительно потрясение — видеть меняющегося на глазах сержанта. Он даже не менялся, а мутировал. Дальше мысли Рахманова были прерваны откровением снайпера:

— Не бойся. До основной базы диверсантов не меньше километра. — Слова изо рта сержанта вылетали, сопровождаемые облачками пара, словно маленькие пушечные снаряды. И все они достигали цели. Как и решающий удар фирменным ножом «Леджоле»... Перед глазами капитан Шаров: «Где ты пропадал три дня? Дома ты не был. Ну, так где?..» — «Я познакомился с парнем из Самары. Разговорились, выпили. Он мне предложил провести „неучтенку“ у него дома». Отвечая на вопросы капитана, Аспирант смотрел на свои руки, ему казалось, что он только что освободился от роскошного ножа. Нож и руки в крови. А попутчик... Попутчик уже несколько минут не подает признаков жизни.

«Если честно, товарищ капитан, то боялся я именно звонка начальника штаба».

Честно. Порой буквально трепетал от страха, обливался холодным потом.

«Всё, свободен...»

Пронесло... Но надолго ли? Как далеко может зайти наблюдательность ротного? Вот Шерлок Холмс хренов! Теперь жди, когда на руках защелкнутся «браслеты», а глаза снова увидят то место, где он жестоко расправился своим попутчиком...

Каких-то особых чувств по этому поводу выпускнк школы снайперов не испытывал, даже тошнота к горлу ни разу не подкатила. Вот только нож забыл прихватить с собой. Презент от подруги? — сержант улыбнулся кончиками губ. Да, кажется, от подруги. Он так и сказал.