Михаил Нестеров - Спящий зверь

«Вечером, наверное, добавил», — Поляков, демонстрируя невероятное долготерпение, созерцал свинцовые круги под глазами Скачкова, его мятую одежду и запыленные ботинки.

— Олег, еще раз увижу тебя в таком состоянии, выгоню к чертовой матери!

Оперативник молча кивнул, с трудом преодолевая желание сесть в машину первым. И тут же уснуть.

— Надень наплечную кобуру и пиджак. — Поляков, скривившись, указал на коричневую рукоятку табельного пистолета, торчащую из неглубокого кармана брюк оперативника.

Скачков снова кивнул. Он думал о том, что лучше бы ему сегодня с утра выпить сто граммов водки, нежели пива, которое только усугубило положение дел. Но еще не все потеряно: пока шеф, как обычно, завтракает в кафе на Тенистой, Олег улучит момент и в соседней забегаловке выпьет заветные сто граммов. Кровь забегает по жилам, прогоняя сонливость, — пару часов можно продержаться, а потом снова выпить. И так до тех пор, пока шеф не отпустит домой.

Валеев сел за руль «Мерседеса», Скачков захлопнул за начальником дверь и занял переднее пассажирское место.

Людмила Павловна Грязнова работала следователем шесть лет. Ей было двадцать семь, симпатичная, с овальным лицом, серо-голубыми глазами и вздернутым носом. Плотные темно-коричневые шторы на окнах ее кабинета были задернуты, светильник на струбцине освещал большую часть стола, на котором в беспорядке лежали бумаги, недоеденный бутерброд с колбасой и стоял стакан остывшего чая.

Следователь бросила на вошедшего долгий насмешливо-сочувствующий взгляд и поздоровалась кивком головы.

Олег Скачков ответил тем же и неровной походкой приблизился к столу.

— Чахнешь? — Он указал глазами на зашторенное окно, за которым ярко светило солнце.

— Чахну, — подтвердила Грязнова. — Ты, я вижу, тоже чахнешь. — Она надолго задержала взгляд на его отекшем лице с телесного цвета губами. На щеках Олега играл нездоровый румянец, под глазами темные круги, на подбородке двухдневная щетина.

«Непросыхающий телохранитель», — ухмыльнулась Грязнова. Ей же принадлежало еще одно изречение, которое однажды она высказала в глаза Олегу: «Пристяжной при начальнике».

Людмила была права. Олег догадывался, что за глаза его называют «шестеркой». Он частенько напрягал слух, надеясь услышать это слово и потом отыграться на обидчике, кем бы тот ни был, хоть самим Поляковым.

Скачков был сильным парнем, когда-то получил кандидата в мастера спорта по боксу. Некогда сильные мышцы потеряли упругость, но сохранили натренированность, он одним ударом мог отправить физически крепкого человека в глубокий нокаут.

— Донос? — Олег приподнял лист бумаги на столе Людмилы.

— Донос. — Грязнова шлепнула его по руке. — Не трогай. Зачем пришел?

— Да так... Проходил мимо.

— В следующий раз будешь проходить мимо — проходи, не задерживайся.

— Вечерком забегу к тебе домой?

— Не-а. — Людмила сморщилась и покачала головой. — Мне надоели твои забеги. Забежишь, заскочишь, вскочишь... Удовлетворяйся где-нибудь на стороне. Скоро докатишься, будешь удовлетворяться в одиночестве. Я серьезно, Олег, ты ноздри не раздувай, лучше посмотри на себя в зеркало: отекший, неумытый. — Людмила полезла в сумочку и с брезгливой миной на лице подтолкнула к бывшему мужу дезодорант. — Побрызгайся... И как только Поляков терпит твой запах.

— От него самого воняет. — Олег и не думал обижаться, он улыбнулся одной стороной лица, расстегнул на груди рубашку и оросил себя цветочным дезодорантом. — Я возьму, — сказал он, закрывая крышку, — освежу шефа.

— Лучше поссы на него, — грубо отрезала Грязнова. — У меня дел полно, так что топай, Олег.

Скачков взял со стола недоеденный бутерброд и отправил его в рот целиком. Пока он пережевывал и запивал чаем, Людмила не сводила с него глаз. Сегодня вечером он придет. Обязательно придет. Явится чисто выбритым, освеженным, по-хозяйски расположится на диване, закурит, дурашливо откажется от вина, будет притворяться самим собой до тех пор, пока она не погасит свет и ляжет в постель. А он помедлит, огонек от сигареты еще долго будет скользить вверх-вниз, оставляя за собой красноватую мерцающую ленту. Когда глаза привыкнут к темноте, она, скрывая смех, будет наблюдать мужской стриптиз. Олег снимет рубашку, брюки, перешагнет через свои трусы...

Людмила не сдержала улыбки.

— Ты чего? — Олег вопрошающе мотнул головой.

— Да так, ничего особенного. Значит, вечером придешь?