Михаил Нестеров - Черный беркут

Николай увидел спешившего к машинам человека. Ремез там правильно оценил ситуацию. Перехватить они его не смогут, но сместились ближе к объекту. Ремез и Сапрыкин. Скорее всего Михаил постарается перейти на другую сторону улицы, чтобы обойти главный дом и занять позицию слева от него. Нет, позицию занимать он не будет, сразу приступит к ликвидации часового. Что-что, а метать ножи Зенин умел. Не каждый пулю так точно положит в цель, как Михаил нож.

Так, появился Касарин... Занял место между первым и вторым домом. Зря. Нужно было идти с Ремезом и брать тех двоих. Наверняка Леха решил в одиночку снять обоих.

Вот он, уже возле «КамАЗа». Сапрыкин рядом.

Кавлис с замиранием сердца проследил, как почти по открытой местности от одной машины к другой метался Ремез. Николай перевел взгляд на террасу:

— Готов, Костя?

— Готов. Не напрягай меня, Николай. Скажешь, когда нужно стрелять. — Не отрывая взгляда от прицела, Костя выплюнул табачную жвачку. Многие в отряде курили, а чтобы не закашляться в ответственный момент, жевали табак.

Часовой медленно прохаживался по террасе, ствол снайперской винтовки неотступно следовал за ним.

— Женя, Саша — на позицию к Касарину.

Ловчак и Гвоздев, пригибаясь, обогнули с двух сторон огромный валун и поспешили к Касарину.

— Не вижу Зенина... — Кавлис напряженно всматривался в северное крыло дома. Оттуда должен был показаться Михаил. Он отметил, что Алексей своевременно занял позицию за «КамАЗом». Часовой и неожиданно появившийся человек стоят возле клетки с пленником. Разговаривают. Один наклоняется... Что-то говорит Игорю... Встает... Направляется к дому.

— Внимание!

Где же Зенин?.. Ах какая неудобная позиция у него будет! Единственный вариант у Михаила — подтянуться на перилах террасы, найти опору для ног и метнуть нож. Причем попасть точно в горло часовому, в то место, которое не защищено жилетом. Попадет. Затем скользнуть на террасу и подхватить часового, чтобы тот, падая, не наделал шуму.

Зенину придется работать пригнувшись, чтобы его голова не засветилась в проемах окон. Иначе, как сказал Евсей, трубаба.

...Часовой не пускает его. Старик, что ли?.. Снова склоняется над клеткой. Уходит.

Николай вел его две-три секунды, потом снова переключился на часового. Стоит, смотрит вслед старику.

«Ну, давай, топай на место», — торопил его Николай. Он видел широкую спину Ремеза, Алексей прилип к заднему скату автомобиля. Он своеобразно держал нож: левой рукой, поднятой к подбородку, почти как скрипач со скрипкой. Готов к работе.

Где же Зенин?.. По времени должен быть на месте. Как там Саша? Хорошо устроился Сапрыкин, одна рука на ручке двери, голова повернута в сторону дома. Часовой его не видит, для этого ему пришлось бы пройти до края террасы.

да еще отклониться на полметра в сторону. Сапрыкина скрывал «КамАЗ», за которым притаился Алексей.

Часовой дошел до «КамАЗа», осталось несколько шагов. Самое время появиться Зенину. Миша, где же ты?..

Боевики Расмона расквартировались в общем-то грамотно. Из доклада Ремеза выходило, что они заняли около двух десятков домов. Выходит, в каждом доме обитало по пять-шесть человек. Правильное решение, «больше двух не собираться» — истина. Исключением был главный дом, где, судя по всему, находилось до десяти-пятнадцати боевиков во главе с самим Безари.

Предложение Ремеза «ахнуть по нему из огнемета» было заманчивым. Если все закончится благополучно, останется какая-то неудовлетворенность. Эта операция в корне отличалась от остальных, проведенных Николаем по приказу командования. Здесь приказы никто не отдавал, был только короткий вопрос, когда он набирал команду: «Знаешь, на что идем, на какой риск?» И заключительные слова: «Выбери правильное решение».

Все сделали свой выбор, и каждый, чтобы впоследствии избежать грызущего чувства неудовлетворенности, не колеблясь, согласился бы «ахнуть» капсулой с воспламеняющей смесью.

Где же Зенин?..

От напряжения у Кавлиса заломило в висках.

Легкий горячий ветерок играл с травинками, ветками кустов, которые образовали островки среди высокой пожухлой травы и обширных песчаных участков.

«Миша, Миша, где ты?.. А, вот и ты, рад тебя видеть. Только не обломай перила, здоровяк».

Орешин не видел никого, кроме часового-имитатора, но почувствовал своих бойцов. Они здесь, рядом. Атмосфера колыхалась от их неслышного дыхания, мягко обволакивая командира и грозно сгущаясь над часовыми.