Михаил Серегин - Вольный стрелок

Днем он отвез в клинику доктора Русского брата Илью, а потом готовился к сегодняшним эксцессам. А в том, что скорые события сегодняшнего вечера можно будет поименовать вот так, без кривотолков и компромиссов с совестью, он совершенно не сомневался.

Вечер не может не быть веселым и содержательным. Об этом уже позаботились многие.

Слишком многие.

— Ты сегодня великолепна, — шепнул он Наташе, когда она в стайке красавиц «Сапфо» прошелестела мимо него. — Ты сегодня будешь королевой.

— Да, — сдержанно улыбнувшись, ответила она, — а вон мой король.

Он посмотрел по направлению ее взгляда и увидел Гапоненкова, стильно причесанного, в изысканном белом костюме, выделявшемся на фоне черных смокингов большинства присутствующих мужчин.

— Ведь правда, он очень красивый? — вызывающе спросила она.

— Да, — коротко ответил Влад и отвернулся. — А кто это с ним.., такое откровенное лицо кавказской национальности. Уж его-то сложно назвать красивым.

— А, — рассеянно произнесла она, — это тот самый милый грек, чей замечательный диалог с Алексеем Алексеевичем я вчера слышала. Наверно, уже приобрел меня.., по дешевке.

— А, Панитаиди? Я так и думал.

— Умничка! — прощебетала она и легко царапнула его по щеке мизинцем. — Все бы были такие понятливые, тогда и Восьмое марта не надо было бы придумывать.., и так все было бы прекрасно.., да?

Ну не может так вести себя нормальный человек в подобных обстоятельствах!

— Ты что, нюхала «кокс», что ли? — вкрадчиво спросил Свиридов, и в его взгляде затеплилось нечто похожее на ненависть.

Ни больше ни меньше.

Глупая баба, да что же это она творит, мать ее, мелькнуло в мозгу.., ну неужели нельзя подождать конца всего этого кошмара, чтобы потом и обнюхаться, и пустить по вене какую-нибудь дорогую элитную дурь… а потом свалиться в объятия к какому-нибудь ублюдку и подохнуть там от апокалиптического оргазма, усугубленного наркотическим экстазом?..

Неужели так сложно подождать?

— Как это ты определил? — шепнула она и, глупо махнув ему тремя пальцами левой руки, пробормотала:

— Ну.., мне пора.

— К кому тебя приставили? — резко спросил он.

— А ты сам догадайся. Ну.., все!

Она упорхнула, а он растерянно — в «Капелле» отчислили бы за одно выражение лица, а уже упоминалось, каким образом отчислялись неуспевающие — глянул ей вслед, машинально оправляя пиджак. В этот момент тяжелая рука легла на его плечо, Влад обернулся и увидел пред собой багровую физиономию отца Велимира.

Тот поднял кверху палец и изрек, нелепо заплетаясь в самых простых словах:

— Вельми споспешествов-в-в-в.., в печали и р-радости.., а ваше как ето напиз-з… написано на вывеске в клубе вынужденных педерастов.., гм… «и вечный бой, а герл нам только снится!» Кгр-р-рм…

Пресвятой отец раскатился басовитым хохотом на ползала, да так, что проходящий мимо Гапоненков глянул на него, как на идиота, и осуждающе покачал головой.

— А в общем и целом я совершенно трезв. Даже самому противно, — закончил свою замечательную тираду Фокин. Совершенно ясным и трезвым голосом.

Свиридов еле заметно кивнул ему и пошел к столам, где уже собирались гости.

— Я подготовился, — подойдя к вопросительно глядящему на него Гапоненкову, вполголоса произнес он, — все будет сделано завтра.

Тот бросил на Влада настороженный взгляд в упор и коротко кивнул…

* * *

Банкет шел своим чередом — рекой лилось спиртное, нимфы из «Сапфо» услаждали взгляды элитных гостей, звучали заздравные речи. Непонятно, что мешало этому замечательному действу превратиться в обычную крупномасштабную пьянку. Вероятно, знал Михаил Борисович Лукинский и глава его службы безопасности Келлер какие-то секреты гостеприимства, позволявшие держать гостей в узде.

Наташа сидела рядом с Панитаиди и улыбалась ему во все свои тридцать два перламутрово-белых зуба. Рядом постоянно находились Луки некий и Гапоненков. С каждым из них была фантастической красоты девушка, и они, казалось бы, не обращали ни малейшего внимания на ту, из-за которой заварилась такая каша…

— Алексей Алексеевич, — сказал Лукинский, наклоняясь к самому уху Гапоненкова. — Обратите внимание на этого представительного молодого человека рядом с этим пьяным попом из Воздвиженского собора!

— Вы о ком? — Взгляд Гапоненкова упал на Свиридова, который пил вино с отцом Велимиром и улыбался сидевшей на его коленях красотке из «Сапфо», а может, и из стрип-команды «Менестреля», что было более вероятно, если исходить из скудной экипировки девушки.