Максим Шахов - Свинцовая орда

— Скажи им, — потребовал я, — что винтовку и пистолет мы выбросим, а вот автомат я не отдам. Времена нынче смутные, без оружия в этих местах даже с таким флажком ездить небезопасно. Мало ли какие отморозки встретятся?

Хельга добросовестно начала переводить. Теперь пришел черед задуматься немцу.

— Он говорит, возьмите пистолет.

— Пистолет спортивный, пукалка.

Получив перевод, немец изумился.

— Он спрашивает, насколько ты владеешь автоматическим оружием? — перевела Хельга.

— Скажи ему, что мы вырвались из Оша. Мне кажется, это самая лучшая рекомендация.

Услышав мой ответ, длинный согласно кивнул.

— Все, — подпрыгнула Хельга, — давайте. Автомат с собой, все в машину.

Славик с наслаждением отбросил винтовку в сторону, Леха бросил в кусты пистолет, и мы полезли в салон. Конечно, оказалось тесновато, и немцы старались по возможности отодвинуться от нас, но нам было наплевать. Главное, что мы уезжали подальше от Оша и поближе к казахской границе.

Как прошла дорога до Бишкека, я, честно говоря, не знаю. Я просто сразу заснул и спал как убитый. Причем самое интересное, что мне снился сон. И сон неприятный. Я убегал какими-то огородами в незнакомом поселке, скользил по земле, падал, но меня настигали, загоняли в угол, я слышал, как погоня опережает меня, мне приходилось сворачивать, снова скользить и падать, и, в конце концов, в меня начали стрелять, мне некуда было спрятаться, они попали в меня, и я умер.

Чувство смерти было настолько явным и ужасным, что я решительно рванул из этого сна на белый свет. И проснулся. Мы ехали уже по крупному городу.

— Бишкек? — спросил я.

— Да, — ответила Хельга. — Только что въехали.

Мне очень нравилось, что окна машины были сильно затонированы. При всем желании нас никто не смог бы увидеть с улицы.

Мы ехали, ехали, а потом машина заехала в закрытый дворик, и немцы показали нам жестами, что мол, все — приехали. Я сбросил автомат на дно салона и вслед за Славиком вылез наружу.

Светило солнце, по голубому небу бежали яркие облака, люди, оказавшиеся в этом дворике, смотрели на нас с изумлением. Меня пронзило острое чувство стыда. Я впервые за последние сутки вспомнил, что одет черт знает во что, грязен и невероятно вонюч. А может быть, на мне есть и следы крови — как своей, так и чужой.

— Пойдемте, — подсказала нам Хельга, и мы пошли за ней.

Странно, но, вместо того чтобы прийти в норму после сна, я чувствовал себя совсем разбитым, и ноги были словно ватные. Пить! Очень хотелось пить! И тут я с восторгом осознал, что в посольстве-то хоть какая-то жидкость да должна быть.

— Хельга, пить!!! — Меня опередил быстро соображающий в таких делах Славик.

— Да, да, сейчас, — быстро ответила девушка. — Я и сама хочу очень. В первую очередь — воды.

Нас провели в какую-то комнату, где, кроме стола и нескольких мягких стульев, больше ничего не было. Зато нам принесли по бутылке минеральной воды — каждому! Я выпил свою сразу из горла — не отрываясь. Дали бы еще одну — выпил бы и еще. Но рассчитывать на это особо не стоило. Да я и не рассчитывал.

Зашел немец и увел Хельгу. Мы остались сидеть на месте, наслаждаясь покоем и безопасностью.

— Баньку бы! — мечтательно сказал Леха. — Или даже сауну. Но с бассейном.

— Сначала нужно просто грязь смыть, — рассудительно сказал Славик. — Тут у меня еще старое дерьмо до сих пор держится. Я скоро чесаться начну. Да я уже чешусь!

Дверь в кабинет открылась, вошел незнакомый мужчина, с любопытством взглянул на нас и положил бумагу и ручки на стол.

— Погодите, — возмутился я, — так не пойдет!

Человек меня явно не понял, поэтому промолчал. Тогда я собрал в кучу все свои знания по английскому языку, и несколько раз повторил на ломанном языке:

— Please, call Helga to us!

Я не знаю, понял он меня на этот раз или нет, но посмотрел с опаской и как-то быстро ушел.

— Ты его запугал, — засмеялся Славик. — С твоим диким акцентом…

— Ну ты у нас коренной англичанин! — огрызнулся я. — Сам бы сказал, если что. Я хочу, чтобы Хельга объяснила фрицам, что, пока они не дадут нам возможности искупаться и переодеться, я ничего писать не буду. И вы не будете. Я скоро от собственного запахана в обморок рухну. От меня воняет сильнее, чем от трупа!

Вошел новый господин и, к моему изумлению, заговорил по-русски:

— Что вы хотите? Вам нужно написать показания о гибели гражданина Германии: как, где, когда захоронен.

— Стоп, — прервал я его на полуслове. — Вы же, наверное, видите, в каком мы виде? Вас самих не мутит от нашего запаха? Мы хотим искупаться и сменить это рванье на нормальные одежду и обувь. Деньги у нас есть. Мы можем все оплатить.