Сергей Шарапов - Сотвори свою смерть

Виктор устало откинулся на подушку, с грустью думая о том, что день прошел впустую. Вдруг ему вспомнилась Оля, и на душе стало еще горше…

А за окном начало смеркаться. Виктор взглянул на часы и разочарованно причмокнул: короткая стрелка стояла всего лишь на отметке «шесть». Спать было рано, читать нечего, и, чтобы хоть как-то скоротать время, Виктор вновь отправился в кафе напротив.

Это заведение, днем совершенно безлюдное, теперь напоминало кишащий муравейник. Отличие одно — в зале было так накурено, что хоть топор вешай. Тем не менее, Виктор не повернул назад, а взял чашечку кофе, бутерброд и пятьдесят граммов коньяка.

Оглядев зал, он понял, что вряд ли удастся устроиться с комфортом, и поспешил на освободившееся в конце стойки место. Виктор поочередно отпивал то коньяк, то кофе, неспешно разглядывая публику.

Молодежь здесь была явно не из респектабельных семей. Джинсы, куртки из кожезаменителя, броские платья из недорогих тканей, чрезмерный макияж у девиц, а временами слышался мат и местный молодежный жаргон — все говорило о третьесортности этого заведения. Но, как показалось Виктору, всем было весело. Большинство из присутствующих явно знали друг друга, и вся публика напоминала большую пеструю тусовку, сплоченную какими-то общими устремлениями или отсутствием их вообще. Впрочем, Виктору было все равно, чем «дышали» эти парни и девицы, его больше заботило совсем другое.

Когда Виктор в очередной раз обвел взглядом зал, ему показалось, что среди присутствующих мелькнуло знакомое лицо.

«Но у меня нет знакомых в этом городе», — подумал он и еще раз пробежался взглядом по публике.

Ага, вот оно: кожаная куртка и белобрысая голова.

«Где же я его мог видеть? — промелькнуло у Виктора, и тут же пришла подсказка: — Аэропорт!»

Действительно, именно этого молодого человека лет тридцати, что сидит вон там за столиком у окна, он видел в московском аэропорту перед отлетом сюда.

«Но что делает белоголовый здесь?» — Виктор задумался, продолжая внимательно наблюдать за «старым знакомым».

Как оказалось, знакомый тоже не без интереса наблюдал за Виктором, причем не скрывая этого. Захотелось подойти и тут же разобраться с навязчивым попутчиком, но он сдержал себя, понимая, что обвинения, которые он может тому предъявить, не слишком уж убедительны.

«На сцене появился еще один персонаж! — усмехнулся про себя Виктор. — Слава Богу, что хоть ты мне не снишься…»

Поняв, что вечер безнадежно испорчен, он вышел из кафе и поплелся в гостиницу.

Едва он переступил порог номера, усталость и коньяк сделали свое дело. Не раздеваясь, Виктор лег на постель и тут же заснул.

Место, где он сейчас находился, Виктор узнал бы из тысячи других. Это был старый санкт-петербургский дворик, окруженный трехэтажными домами с осыпавшейся штукатуркой и вечно ржавыми водосточными трубами. Здесь он не однажды бывал в своей юности. А неподалеку в таком же старом доме жила его первая большая любовь. Девушку звали Верой, и познакомились они совершенно случайно на одной из проходивших в Питере выставок.

Вера училась в художественном училище. Когда после выставки Виктор пошел провожать новую знакомую, к своему удивлению, он обнаружил, что они почти соседи. Более того, его престарелая тетка даже знала ее.

Считая себя девушкой эмансипированной, Вера курила длинные тонкие сигареты и любила напускать на себя вид светской львицы. На самом же деле юная художница ничем не отличалась от своих семнадцатилетних сверстниц. В этом Виктор убедился, когда впервые ее поцеловал.

Он был уверен, что его подруга имеет немалый опыт в любовных делах: ее постоянно провожали домой длинноволосые студенты, помогая нести этюдник. Когда однажды Виктор неумело ткнулся в теплые губы художницы, Вера смущенно потупилась. Позднее она призналась, что это был ее первый поцелуй…

Молодые люди прекрасно проводили свободное время, почти не расставаясь. Они гуляли по набережным Невы и читали друг другу стихи любимых поэтов. А долгими белыми ночами Вера и Виктор сидели в деревянной беседке их общего дворика, пока мать девушки не разгоняла их по домам.

Однако каждое утро они встречались вновь. Виктор условным свистом вызывал Веру, а она, надев синий берет, сбегала по лестнице, перепрыгивая через ступеньку.

Длинноногая загорелая Вера пользовалась бешеным успехом у всего мужского населения двора, и Виктор испытывал немалую гордость от того, что девушка отдала предпочтение именно ему.