Александр Тамоников - Не злите спецназ!

Крылов представил мужчин:

— Представители Франции в отряде «Z» — специалист по радиоэлектронике капитан Филипп Леруа и врач лейтенант Жан Додье. А это, — подполковник указал на Валерия и Людмилу, — командир отряда майор Седов и переводчица из группы обеспечения капитан Верицкая.

Французы кивнули:

— Очень приятно!

Верицкая тут же задала прибывшим вопросы на английском, немецком и русском языках, касающихся первых впечатлений от приезда в Россию. Офицеры ответили.

Верицкая доложила Седову:

— Языками ваши новые подчиненные, Валерий Николаевич, владеют хорошо. Но мне необходимо время для более глубокой проверки.

— Оно у вас будет… Где ваши вещи, господа? — спросил прибывших майор.

— В автобусе, — ответил капитан Леруа.

— Забирайте, и прошу за мной.

— Есть, господин майор.

Седов провел французов в главный корпус и показал им номера, ожидая оценки временного пристанища. Но офицеры осмотрели комнаты без каких-либо эмоций, не показав, довольны они или нет.

— Обустраивайтесь, отдыхайте, — сказал Седов. — Около 20.00 должен собраться весь личный состав отряда «Z», после ужина — совещание. Там и познакомимся поближе.

— Есть, господин майор, — вновь отозвался капитан Леруа. — Форма одежды на базе и конкретно на совещании?

— Сегодня — свободная. Экипироваться будем завтра.

Оставив французов, Седов вышел на площадку перед корпусом, где собрались бойцы группы «Тень».

— И как тебе, командир, французы? — спросил Коновалов.

— На удивление малословны. Ведут себя раскрепощенно, но держат дистанцию. Мне почему-то казалось, что французы, напротив, общительны и разговорчивы…

— Разговорятся еще! Как пойдем в рейд, от дистанции и сантиметра не останется… Может, навестить их?

— Не надо. Пусть устраиваются, отдыхают. В 20.40 совещание, тогда и пообщаетесь. А пока разойтись по номерам. Отдыхать. К французам, да и ко всем иностранцам, до совещания носа не казать.

— Понятно!

— А раз понятно, Юра, командуй группой и следи за дисциплиной. Я к начальнику медицинской службы.

— Насчет зомбирования?

— И насчет этого тоже.

Седов прошел в медицинский пункт. Цейман предложил майору присесть на кушетку, сам устроился напротив за столом.

— И о чем таком одновременно служебном и личном вы хотели переговорить со мной, Марк Генрихович? — спросил Валерий.

Цейман замялся.

— Скорее попросить, Валерий Николаевич…

— О чем? И давайте без дамских ужимок. Что хотели?

— Понимаете, Валерий Николаевич, я полгода назад развелся с женой…

— Ну и что? Я тоже развелся в свое время. И не вижу в этом ничего предосудительного.

— Это так, но видите ли, я развелся с Мирой из-за того, что полюбил другую женщину.

— Стандартный повод. Чего вы от меня-то хотите?

— Выслушать, не перебивая.

— Ну, хорошо, говорите. Только, пожалуйста, покороче.

— Да, конечно… Так вот, я развелся с женой из-за того, что полюбил другую женщину. Эта женщина вам знакома.

— Даже так? И кто же она?

— Медицинская сестра, прапорщик Муравьева.

— Вика? — удивился Седов.

— Да, Виктория Дмитриевна Муравьева. Не скажу, что и она испытывает ко мне такие же чувства, что я к ней, но постепенно между нами установились достаточно теплые отношения. Близкими их не назовешь, потому что близости как таковой не было. Однако всему свое время.

— Да, как говорится, вода камень точит.

— Ну не совсем так, но в принципе верно. И до вчерашнего вечера все у нас шло гладко.

— Что же произошло вчера вечером?

— Ваш офицер, старший лейтенант Грачев, вчера пришел в санчасть. И они с Викой ушли к озеру.

— Вот что… — улыбнулся Седов. — Грач увел у вас девушку, так?

— Надеюсь, не так, но если он и дальше будет продолжать ухаживания, то это может привести к печальным последствиям.

— Для кого?

— Для меня, для Вики… Вы здесь люди временные. Пробудете несколько дней — и на войну. А нам с Викой оставаться. Но какими могут быть дальше наши отношения, если ваш старший лейтенант вскружит голову Виктории? Как говорится, поматросит и бросит… Как мне после этого жить с ней?

Седов поднялся и, не спрашивая разрешения медика, прикурил сигарету, используя под пепельницу банку из-под какой-то мази.

— Но вы же сами, Марк Генрихович, говорили, что не исключаете, что Муравьева не испытывает к вам ответных чувств. Она свободная женщина и вправе делать, что пожелает, в том числе и выбирать себе мужчин.

— Но я же ради нее развелся с женой!..