Дон Пендлтон - Новая война (Ураган над Колумбией)

Невзирая на сильный встречный ветер, Гримальди вел «Кобру» подальше от плато и проклятого лагеря, превращенного в руины и усеянного телами раненых и убитых. Даже если там и остался кто-то в живых, он не сможет изменить ход событий.

Пилот удовлетворенно улыбнулся и включил интерфон.

— Ну что, шеф, теперь домой?

Ответ Болана его поразил:

— Нет, Джек, возвращаемся в лагерь! Работа еще не закончена.

Ливень, хлеставший над арабским лагерем, смывал кровь с трупов и раненых, валявшихся в грязи, и вода, собираясь в ручейки, постепенно приобретала красноватый оттенок. Немногие оставшиеся в живых, словно пришибленные, молча подсчитывали потери.

После яростного грохота боя тишина, нарушаемая лишь стонами раненых и шумом дождя, казалась неестественной.

Мохаммед Шахадех брел по лагерю, когда слабый гул, доносившийся с неба, заставил его остановиться и прислушаться. Он быстро сообразил, в чем дело, и помчался дальше, вопя что было сил:

— Они возвращаются, братья! Они возвращаются!

Болан выставил большой палец, призывая Гримальди быть особо внимательным, и произнес:

— Цель номер один — параболическая антенна, цель номер два — бетонное здание центра управления. Понятно?

— Так точно, — отозвался Гримальди.

— Работаем по первой цели до тех пор, пока она не будет полностью уничтожена. Все ясно?

Сидя чуть впереди и ниже Гримальди, Болан старался скорее увидеть землю сквозь облачность и пелену дождя.

С сидящего перед пультом управления Фуада градом катился пот. Склонившийся над ним Хатиб не позволял ему расслабиться ни на секунду.

— Ну, у тебя уже все готово? — торопил аль-Сулейман компьютерщика.

— Готово, готово! — огрызнулся Фуад и, обратив к нему возбужденное лицо, добавил: — Мне нужно еще тридцать секунд — и ты сможешь послать сигнал своей собственной рукой, брат.

«Кобра» вывалилась из облаков над самым лагерем террористов. Пилот вертолета моментально сориентировался в обстановке и бросил машину в боевой разворот...

— Все! — вскричал Фуад, вскакивая со своего места. — Мы готовы!

Хатиб резко отстранил его и сел на место оператора перед пультом управления.

— Покажи мне! — коротко приказал он.

Фуад перегнулся через его плечо:

— Вот клавиши, которые вводят команду на начало выполнения программы, — пояснил он сдавленным от волнения голосом. — Этой клавишей вводится вторая команда. И наконец третья клавиша. Когда ты нажмешь ее...

— Знаю! — дико вращая глазами, вскричал Хатиб. — А теперь, Фуад, оставь меня одного! Можешь делать с ракетами Спинни все, что хочешь. Запустишь ты их на канал или нет, мне наплевать! Моя судьба решается здесь! Я стану первым человеком, которому удастся похитить настоящий спутник...

Вертолет устремился к огромной параболической антенне, нацеленной в небо. Гримальди снял с предохранителя гашетку пуска НУРСов из кассеты, подвешенной к правому пилону. На приборной доске под силуэтом вертолета справа замигал красный огонек.

— Давай! — заорал в микрофон Болан.

Гримальди нажал на гашетку; из кассеты один за другим с шипением вырвались неуправляемые реактивные снаряды и, оставляя за собой свивающиеся спиралью белые дымные следы, понеслись к цели.

Хатиб аль-Сулейман нажал на вторую клавишу и смотрел, как на дисплее высвечивается вторая часть программы. Не в силах сдерживаться, он потянулся к третьей клавише...

Первая серия НУРСов пролетела мимо тросов-растяжек, поддерживающих мачту антенны, и взорвалась метрах в десяти — двадцати от цели. Гримальди развернул вертолет, чтобы повторить заход.

— Целься в основание мачты! — прокричал Болан.

Гримальди на несколько градусов опустил нос «Кобры», совместил маркер прицела с основанием мачты и зафиксировал захват цели электроникой вертолета.

Новый залп НУРСов встряхнул «Кобру», и Болану показалось, что она на мгновение неподвижно зависла в воздухе.

Вторая команда исчезла с экрана монитора. С ликующим воплем Хатиб нажал третью клавишу...

Реактивные снаряды оглушительным грохотом взорвались в самом центре основания антенны, разбрасывая на десятки метров вокруг обломки бетона и металла. И антенна, и мачта, возносившая ее высоко над землей, в одночасье перестали существовать, словно их никогда и не было.