Дон Пендлтон - Капо из Акапулько

Крутой Пол и Хэк вернулись, вполне довольные собой: им удалось-таки отыскать место, откуда стреляли. Но это еще не все: кое-что они прихватили с собой и незамедлительно показали боссу свою находку. И тут впервые Ройал стал свидетелем, как Макса покинуло самообладание.

Едва взглянув на то, что ему принесли, босс в ярости отшвырнул ногой шезлонг, в котором еще недавно покоились останки Бобби Кассиопеи, и истошно завопил:

— Идиот! Ублюдок! Сукин сын!

И тогда Джон Ройал ясно осознал: на Акапулько, этот рай золотых богов, обрушилось нечто ужасное. Не важно, что конкретно, — главное другое: это нечто не только убило Кассиопею, но и тремя ударами судебного молоточка покончило со спокойной и уютной жизнью единственного и неповторимого Джонни Ройала.

Мир словно перевернулся с ног на голову, и чем это было чревато лично для него, Ройала, актер не отважился бы предсказать, даже оставшись наедине с самим собой.

Он вновь наполнил стакан и тихо провозгласил тост:

— За перемены.

Он их не хотел. Но как убежать от собственной судьбы?

Облачившись в шорты, неброской расцветки рубашку и сандалии, Болан теперь ничем не отличался от обычных туристов, праздно слоняющихся по Акапулько. Одно неудобство: под такой одеждой невозможно было спрятать оружие. Впрочем, Палач и не рассчитывал, что оно понадобится ему в ближайшее время.

Даму, которую он искал, Болан обнаружил в самом центре Акапулько, в гостинице «Королевская». Посреди бассейна с зеленоватой водой возвышался небольшой островок с обеденными столиками. Девушка сидела за одним из них и лениво потягивала кофе. Болан увидел ее сразу, и сердце его учащенно забилось. Что и говорить, девушка была необыкновенно хороша собой! Нежная кожа, покрытая ровным бронзовым загаром, золотистые волосы, светящейся диадемой обрамлявшие прелестное лицо с огромными, чуть раскосыми глазами и чувственными, пухлыми губами, соблазнительные линии точеного тела — девушка словно сошла в этот мир со страниц роскошного рекламного журнала. Одетая лишь в крошечное бикини да ниспадавшую с плеч прозрачную накидку-болеро, она казалась совершенно обнаженной. Без сомнения, даже здесь, в Акапулько, где человеческое тело постоянно выставлялось напоказ, такая красавица, появись она где-нибудь на шумном перекрестке, могла вызвать форменную автомобильную пробку.

Болан пододвинул кресло к столику и уселся напротив девушки.

— У меня плохая новость, — тихо сообщил он.

Собеседница смерила его ледяным взглядом, после чего неожиданно ласковым голосом проворковала:

— Парковка запрещена, туристик.

Ага, сообразил Болан, новость ее вряд ли потрясет.

— Касс — мертв, — жестко произнес он.

По лицу его собеседницы пробежала едва заметная тень — и это вся реакция на его слова.

— Интересные вещи вы мне говорите, — отозвалась девушка с едким смешком. — А позвольте спросить: кто такой Касс?

— Пуля разнесла ему голову на вилле Джона Ройала, — тоном, словно он обсуждал сейчас меню, уточнил Болан. — В данный момент он в плотном мешке покоится где-то в глубинах океана. Прямо скажем, не повезло ему. Босс настроен очень решительно и выжигает каждый дюйм земли между тем местом, где находится сам, и тем местом, где все это случилось. У вас очень мало времени, леди. Если бы в этом зале располагалась автостоянка, я не опустил бы в счетчик парковки ни единого цента.

Она принялась нарочито медленно доставать из пачки сигарету, пытаясь скрыть растущее волнение.

Болан выждал несколько секунд, чтобы сказанное им хорошенько запечатлелось в ее сознании, после чего услужливо чиркнул зажигалкой.

— Пойми, детка, я — твой единственный шанс, — отчетливо проговорил он. — Сейчас или никогда. Или ты встанешь и последуешь за мной, или совсем скоро превратишься в корм для акул.

Да, выдержка у девушки была отменная. По сути, никаких эмоций, разве что щеки слегка побледнели. Голос остался подчеркнуто ровным и бесстрастным.

— Откуда мне знать, может, ты из тех же самых акул.

— А тебе и не надо это знать, — ответил Болан, поднимаясь из-за стола.

Ни слова более не говоря, она подхватила свою сумочку, бросила на стол несколько монет и последовала за Палачом. Редкие посетители проводили ее невольными восхищенными взглядами.

Без сомнения, девушка знала, как надобно подавать столь роскошное тело, и это доставляло ей огромное удовольствие.

— Ну, что же, — пробормотала она, — идем к тебе или ко мне?