Дон Пендлтон - Капо из Акапулько

Сам того не желая, хозяин Акапулько примкнул к рядам верующих в Мака Болана, Палача.

Пилот достаточно ловко посадил на воду самолет — сильный толчок ощущался в основном лишь в центральной части салона.

Болан первым сбросил с себя ремень безопасности и резко вскочил на нога. Следом за ним из кресла выпрыгнул стюард и тотчас метнулся к люку.

Жирные мафиозные коты, ошарашенные случившимся, неподвижно продолжали сидеть на своих местах и, только когда пилот и его помощник вышли из кабины, слабо задергались, бессвязно выражая свой протест. Впрочем, их никто не слушал.

Стюард рывком распахнул люк и принялся колдовать с надувным плотиком, который никак не хотел пролезать в отверстие. Между тем самолет, кренясь все сильнее, медленно уходил под воду — судя по всему, ему недолго оставалось держаться на плаву.

— Дай-ка я сам, — подступился к стюарду Болан, забрал у него плотик и, выдернув затычку, ловко встряхнул надувной баллон.

Плот с шипением распрямился и плюхнулся на воду. Болан сунул стюарду страховочный трос и, ничего не объясняя, выпрыгнул в люк. Глубоко нырнув, он сделал несколько мощных гребков и всплыл примерно в двадцати метрах от самолета.

Сориентировавшись на берег, он набрал побольше воздуха и вновь нырнул. Когда его голова опять показалась над водой, он уже одолел почти половину дистанции, отделявшей его от берега.

Болан быстро оглянулся. Над волнами теперь виднелся только хвост самолета, а чуть погодя и он погрузился в море. Все, реактивный «Лир» бесславно затонул. Лишь маленький надувной плотик с пятью перепуганными пассажирами маячил невдалеке от этого места, озаряемый последними лучами заходящего солнца.

Ночь стремительно надвигалась: береговая линия заметно потемнела и начала как бы расплываться. Несколько лодок кружили около потревоженной яхты.

Большой корабль, похожий на морской фрегат, медленно направлялся к надувному плотику.

Нырнув еще несколько раз, Болан наконец выбрался на пляж — туда, где царила в этот момент самая суматоха.

Вооружившись тросами, блоками, лебедками и прочим оборудованием, спасатели пытались вытянуть на берег обреченную яхту. На некоторых из них были прочные гидрокостюмы, но большинство работали в одних плавках, издали напоминая крикливых, невесть что празднующих индейцев.

Чуть поодаль в широкополой австралийской шляпе, сдвинутой на затылок, стоял человек, ростом и атлетическим телосложением не уступавший Болану. Хотя он и не возился с тросами и веревками, брюки его промокли насквозь. На плече у него косо висел автомат. Судя по всему, мужчина был здесь самый главный и следил за проведением спасательных работ. Постояв еще немного, он развернулся и ленивой походкой двинулся к лестнице, что вела к роскошной вилле на склоне холма.

Болан рассудил верно: в сгущающихся сумерках, среди всей этой спасательной суеты, наверняка, никто не обратит внимания на еще одного человека, мокрого с ног до головы. И потому, не мешкая, он сразу устремился наперерез офицеру Спилка.

Парень машинально обернулся и тотчас получил мощный удар ногой. Этого оказалось достаточно, чтобы мафиози рухнул как подкошенный.

Мак оттащил беспомощное тело за ближайшую скалу и поменялся с офицером одеждой. Теперь он был облачен в гимнастерку, перепоясанную плетеным ремнем, а на голове его красовалась шляпа, точно так же лихо заломленная на затылок. Повесив автомат АК-47 русского производства себе на плечо, Болан уверенно начал взбираться по лестнице.

На верхней ступеньке он несколько задержался, обдумывая план дальнейших действий.

Здание виллы весьма впечатляло.

Около бассейна несколько слуг в белых передниках накрывали стол для ужина. Повсюду горел свет, делая дом похожим на огромный роскошный отель. Еще один слуга с факелом в руках неторопливо шествовал по аллеям и зажигал им факелы, спрятанные среди деревьев, отчего весь сад постепенно наполнялся удивительным, волшебно-мерцающим, сиянием.

Шесть человек в безукоризенно сшитых костюмах расположились вокруг овального стола, на котором громоздилось множество телефонов, и с легким нетерпением во взглядах наблюдали за подготовкой к ужину.

Солнце окончательно скрылось за горизонтом, и теперь над морем медленно угасали последние краски заката.

Отдельно от других, около кирпичной стены, в массивном кресле сидел маленький лысый человек и, повернувшись ко всем спиной, торжественно смотрел на море.