Дон Пендлтон - Переполох в Детройте

Да, Болан представил себе это зрелище — обед с Тутлз: сидят глупцы с пивом, едят бутерброды с сыром и грызут соленое печенье, поднимают настроение, пытаясь вырваться на краткий миг из монотонности и безысходности своей серой жизни. Каждый человек по-своему решает свои проблемы...

На лице парня за стойкой бара застыло выражение беспросветной скуки. Он без интереса поприветствовал Болана и заковылял в глубь бара как морж, возвращающийся к своей проруби.

Пройдя несколько шагов, бармен заявил:

— Открываем в одиннадцать. Если хотите пива, то у нас...

— Где босс? — рявкнул Болан.

— Что?

Болан смерил бармена мрачным взглядом и холодным как лед голосом спросил:

— Начальник где?

— Э-э, он...

— Учти, я не собираюсь выслушивать всякую чушь. Я не для этого приехал из Детройта.

— Пошли, — сказал морж и облегченно вздохнул, снимая с себя ответственность. — Через эту дверь, потом налево. Офис за сценой. Найдешь сам.

Не теряя времени, Болан прошел по узкому коридору и без особого труда отыскал нужный кабинет с надписью на двери: «Мистер Саймон. Без стука не входить».

Болан бросил свои сто килограммов тренированных мышц на запертую дверь. Она не выдержала и с грохотом слетела с петель.

За столом у стены сидели два человека. Один складывал деньга в стопки, второй считал монеты и выстраивал их ровными столбиками.

Увидев на пороге массивную фигуру пришельца, они вскочили, хватаясь за револьверы, но опоздали всего на один удар сердца: «беретта» дважды дернулась в руке незваного гостя, сопровождая каждый выстрел чуть слышным «фф-ют».

Одного из типов удар девятимиллиметровой пули отбросил к стене. Второй «счетовод» рухнул на стол, и тот под его тяжестью перевернулся.

Человек лет сорока, сидевший по соседству, за шатающимся письменным столом, обомлел и прошептал:

— Боже мой! Боже мой!

Но в тот момент Бог, наверное, отвернулся от него. Руки мистера Саймона взлетели вверх, и он простонал:

— Нет, я не вооружен, подождите, не стреляйте!

Болан подошел к Саймону и приставил еще теплый ствол «беретты» к его лбу.

— Бери все, все твое! Я отдаю тебе! Бери!

Холодный взгляд Болана скользнул по забрызганным кровью рассыпавшимся пачкам денег.

— Это? Я пришел сюда не за деньгами.

Не опуская «беретту», Мак бросил снайперский значок на стол и скомандовал:

— Возьми!

Саймон дрожащими пальцами взял значок, посмотрел на него и побледнел как мел.

— Боже мой! Эй, я не... нет! Вы не за того меня принимаете. Боже мой, я не имею никакого отношения к мафии!

— Ты воняешь как мафиози, парень.

— Нет! Я клянусь! Я докажу! Я готов сотрудничать с вами! Скажите, что вас интересует? Я все расскажу вам!

— Девочки, — холодно произнес Болан. — По оптовым ценам. Какова цена одной девочки, Саймон? Что-то около четырнадцати девяносто двух?

— Что? Эй, эй, подождите! Я всего лишь поставщик. Больше я ничего не знаю. Клянусь!

Ствол «беретты» приподнялся и застыл на уровне глаз хозяина заведения.

— Придумай-ка что-нибудь получше, приятель, — посоветовал ему ледяной голос Палача.

— О, Господи! Помоги мне! Скажите, что вы от меня хотите?

— Ты глупец, Саймон. Напряга свои куриные мозга, пока не слишком поздно. Но учти: мертвые девушки меня не интересуют.

— Подождите! О какой девушке вы толкуете?

Болан вытащил фотографию Жоржетты и поднес ее к выпученным глазам Саймона. Тот вспотел и съежился в комок, стараясь стать совсем маленьким.

— Эта?

— Да, эта!

— Э-э, я думаю, что она еще жива, — задыхаясь, произнес Саймон, ибо черный «зрачок» «беретты» вовсе не внушал ему спокойствия. — Послушайте, давайте поговорим. Я хочу вам помочь. Но не смогу сделать этого, если вы меня убьете.

Болан сделал вид, будто обдумывает его предложение, затем опустил ствол «беретты» на пару сантиметров и произнес:

— У тебя есть десять секунд.

— Но что я успею за десять секунд?

— Осталось пять, — бесстрастно сказал Палач.

Глаза Саймона вылезли из орбит, и он заорал:

— Они раскололи ее!

— Кого раскололи? Не понял.

— Она служила в полиции. Я не имел к этому никакого отношения. Я только поставляю девочек!

— Очень плохо, — от фигуры незнакомца повеяло арктическим холодом, а «беретта» опять уткнулась в лоб хозяина бара.

Тот завизжал от ужаса и сдавленно выкрикнул:

— Она жива! — из уголка рта Саймона потекла слюна, жилы на шее набухли и посинели.

Болан опустил пистолет, чтобы чертов сводник, не дай Бог, не помер от страха — это не входило в его планы.