Дон Пендлтон - Первый день поста

— Возможно. Меня очень беспокоит Джордан. Согласись, нужно обладать огромной наглостью, чтобы разместить полувоенные формирования на виду у всех, прямо под носом головных армейских центров. Поразмышляй над этим, Гарольд. Работенка не для слабонервных. Достаточно одного промаха, и... военные не такие уж тупицы.

— Что ты предлагаешь?

Болан откинулся на спинку стула и закурил. Роза Эйприл с тревогой посмотрела на него. У Броньолы же был такой вид, словно перед ним сейчас лежала бомба и она должна была вот-вот взорваться.

Болан пожал плечами:

— В наши дни в армии немало недовольных.

— И что с того? — живо отреагировал Броньола.

— Я имею в виду высокопоставленных чиновников, причем не только в армии, но и в высших гражданских сферах.

— Ты говоришь об измене, не так ли?

— Называй это как хочешь. Я говорю о человеческой природе и ее несовершенстве, о людях, становящихся циничными и продажными, когда они видят, как другие безнаказанно злоупотребляют властью, будь это в нашей идиотской стране или где-нибудь еще. Я говорю об организованном заговоре с целью похищения самого современного оружия. И потому никогда в жизни такой тип, как Хэрлсон, с его опытом и компетентностью не высадился бы здесь со всей возможной помпой, лишь бы просто подать в отставку. Он слишком хорошо знает, что шансов у него нет.

— Ты продолжаешь играть роль адвоката дьявола, — упрекнул Броньола.

— Нет, Гарольд, я пытаюсь понять. Учти, если бы Джордан, Хэрлсон и компания получили откуда-то заверение, что не встретят здесь реального сопротивления...

Броньола сокрушенно покачал головой:

— Хорошо, допустим, ты прав. Но прежде надо определить, откуда исходит измена, а уж потом кричать «пожар». В этом твой замысел?

— Примерно, — буркнул Болан.

— А если мы останемся в тумане? — не унимался Гарольд.

— Именно это и может произойти, — вздохнул Болан. — В любом случае у нас нет времени на поиски. Они много раз говорили об ускорении программы. Я предполагаю, это означает изменение первоначального плана, в чем бы он ни состоял. Вчерашний удар в Калифорнии доставил им немало неприятностей. Сейчас им не до смеха. Они приложили все усилия, чтобы, прижав к стенке Чарли Рикерта, выудить из него нужные сведения. А теперь...

— Что теперь?

— Теперь они просто знают, что я иду по их следам. И это заставит их действовать. Очень быстро. Может быть, даже сегодня.

— Откуда они узнали, что Мак Болан вмешался в это дело?

Болан качнул головой:

— Я хотел, чтобы это дошло до них.

— Зачем?

— Затем, что я намереваюсь вести игру по собственным правилам.

— Что конкретно это меняет?

— Ты сам признал: они способны допустить промах. Теперь темп навязываю я, и меня очень удивит, если они ни разу не ошибутся.

— Надежды, надежды, Мак!..

— О, Гарольд, идеальных людей нет. Тут — как в футболе. Любой правый крайний может дать десяток отличных пасов, если ему никто не мешает. Но брось на него два-три защитника, закрой его, когда он получит мяч, и он будет рад дать хотя бы пять точных передач из десяти.

— Я понимаю ход твоих мыслей, — кивнул Броньола. — Ты хочешь отыграть одного из этих двух защитников, ведь так?

— Почти, — мягко ответил Болан.

— Для чего?

— Мы не знаем, кто волки, а кто овцы: все они в одной униформе. И мне не дает покоя Джордан. Ты сказал, у него могучий ум... Что ж, если так, у него было достаточно времени, чтобы им воспользоваться. А его план порочен, поскольку, когда ты зовешь на помощь, то никогда не знаешь, с какой стороны она придет. К тому же подобная «помощь» способна еще сильнее все запутать.

— Таков твой вывод?..

— Да.

— И ты в нем полностью уверен?

— Полностью. К сожалению.

— Расслабься, Мак. Мы с тобой думаем одинаково.

— Тогда ты опередил меня, — улыбнулся Болан.

Броньола глубоко вздохнул:

— Возможно. Но я хотел услышать твой анализ ситуации и лишь затем...

Он умолк, открыл кожаный портфель и достал оттуда тонкий пакет с компьютерными распечатками.

— Это — досье на Джордана, заведенное в Министерстве национальной обороны. Он был военным психологом, и мозги у него действительно шикарные. Их использовали на все сто процентов. В последние годы службы он был основным разработчиком концепций, или, как говорят в тех кругах, сценаристом. Парень писал различные истории. Но не всякую там дребедень. Его просили придумывать способы, ставящие под угрозу национальную безопасность. И каждую такую историю требовалось развить детально и наглядно показать, как подобные угрозы, раз возникнув, могут объединиться друг с другом и превратиться в подлинную опасность для всей страны. Затем Джордан должен был создавать новый сценарий, опровергающий предыдущий, где сначала указывалось бы, как уменьшить риск, а затем была бы предложена защита на случай, если первый сценарий вдруг все же станет реальностью.