Дон Пендлтон - Аризонская западня

Ну, а затем будто снова вернулся Вьетнам, и разразился ад, и это была классическая западня в пустыне, и сотня стволов бешено палила с разных сторон, а Джим Хиншоу, беспомощно распластавшись, лежал на дне своего жалкого укрытия.

Несколько тусонских фургонов, пробив хлипкую ограду, рванулись вперед. Из каждого окошка торчали стволы.

Это было какое-то недоразумение, чудовищная ошибка.

Так, по крайней мере, полагал Джим Хиншоу.

Но иного мнения придерживался тот, кто сейчас прятался на вершине гребня. Вернее, он знал наверняка: так быть должно, и никакой ошибки нет.

Давненько Хиншоу на собственной шкуре не испытывал, что значит, когда тебя в оборот берет эксперт своего дела.

О Бонелли-младшем и говорить не приходилось...

Правильно оценив в бинокль ситуацию возле ворот лагеря, Болан не преминул поставить грохочущую тачку с помощью снайперской «уэзерби».

Прибывшие с Бонелли поняли происходящее как предательство со стороны людей Хиншоу. Моралес оставался в тылу и никак не мог взять в толк, что же на самом деле случилось. Но когда в лагерь ворвались головорезы Бонелли, он принял единственно верное для себя решение. Неизбежным результатом явилась бешеная перестрелка между двумя «дружескими» силами.

Болан тем временем аккуратно подливал масла в огонь, накладывая на общую картину решительные, энергичные мазки из М-79. Первым делом он послал гранату в один их ворвавшихся на территорию фургонов. Тот накренился, тяжело осел и загорелся. Следующая граната была дымовой — это лишь усилило всеобщее замешательство. После чего Болан принялся щедро забрасывать территорию, чередуя гранаты фугасного и осколочного действия.

Стаккато автоматных очередей мешалось с гулкими выстрелами карабинов и пистолетным лаем. Накал схватки быстро нарастал.

«Резерв» Хиншоу состоял отнюдь не из выпускниц института благородных девиц. Это было дисциплинированное и обстрелянное подразделение — надо полагать, львиную долю его составили вьетнамские ветераны. Если бы не вмешательство Болана, исход сражения не вызывал сомнений. Парни знали свое дело, и у них было подходящее вооружение, чтобы выполнять это дело грамотно. Крупнокалиберный пулемет четко выкашивал ряды тусонских громил, пока Болан не засек его и не подавил своим гранатометом. Он не был заинтересован в победе какой-либо стороны, максимальные потери с обеих — вот что ему требовалось. Болан старался быть объективным и гранаты распределял по-справедливому. Подавив, например, пулемет Хиншоу, он тотчас послал парочку гранат в стан тусонских ковбоев, дабы усилить царившую среди них сумятицу.

Через сорок секунд после начала заварушки все пять фургонов, прорвавшихся на территорию лагеря, были подожжены и пылали. Лагерь был усеян телами раненых и убитых. Осторожные маневры обеих группировок указывали на приближение временного затишья и возможного пата. Ни у одной из сторон не оставалось уже сил для серьезного "сражения. И в той, и в другой «армии» уцелели буквально единицы. Дым и пыль ограничивали видимость, что помогало осторожному отходу обеих групп.

Три фургона, которые остались за оградой, аккуратно маневрировали, чтобы успеть подобрать тех, кто выжил.

Боковым зрением Болан заметил еще одну машину — внутри лагеря. За рулем сидел Энджел Мора-лес. Он тоже осторожно крутил баранку, стараясь прикрыть отступление Джеймса Хиншоу, который короткими перебежками понемногу удалялся от ворот.

Болан уже складывал оружие и снаряжение, когда уцелевшие машины Бонелли устремились прочь в сторону заката. Чуть позже откуда-то из глубины лагеря выскочили два автомобиля и помчались следом. Погоня, ясное дело!

Болан холодно улыбнулся и вернулся в свой фургон.

Установив навигационное устройство в автоматический режим, он приступил к завершающему — так, по крайней мере, он надеялся — этапу в битве за Аризону.

Вайсс стоял в тени обветшалого ангара и наблюдал, как из заката выныривает двухмоторная красавица «Сессна», заходит на посадку, касается полосы и, мягко затормозив, останавливается.

Два дюжих боевика моментально спрыгнули на землю, настороженно огляделись по сторонам и заняли охранные позиции по бокам самолета. Вайсс знал, что ему придется привыкать к такой вот малопривлекательной компании: отныне его жизнь будет протекать в подобном соседстве.

Спустя минуту на землю сошел сам капо Аризоны.