Дон Пендлтон - Аризонская западня

— Не торопись, — возразил Хиншоу. Он нервно покусал нижнюю губу и добавил: — Может статься, мы еще вытянем эту игру. — Он умолк на секунду, что-то обдумывая. — За голову Болана назначена премия в целый миллион. Верно?

— А ты знаешь, почему? — спокойно спросил Моралес. — Потому что ни один из самых крутых парней мафии так и не смог переиграть этого ублюдка и заполучить его голову. Вот почему миллион. Жаль, что тебя не было там, у лощины. Очень жаль.

— Он всего лишь солдат, — нахмурился Хиншоу. — Какого черта, Энджел?! Он всего лишь солдат и ничего больше.

— Расскажи это Флойду и «команде Б», — горько ответил Моралес.

— И даже миллион тебя не вдохновляет?

— Дерьмо.

Дискуссия была прервана осторожным стуком в дверь. Внутрь просунулась голова командира отделения.

— У нас гость, — доложил командир. Он указал глазами в сторону окна. — Вы бы глянули.

Здоровенный малый в «левисах» стоял у изгороди и препирался со стражником.

Хиншоу отвернулся от окна и бросил взгляд на командира отделения.

— Что там?

— Забрался на территорию. Мы засекли его три минуты назад. Он шел вдоль телефонной линии. Говорит, где-то неисправность. Что — действительно не работает?

Хиншоу поднял трубку, секунду вслушивался, положил ее на место и сказал:

— Да. Трещит, будто яичницу жарят. Черт! Понятно, почему никто не... И давно это началось?

Командир пожал плечами.

— Мы и сами не знали, пока этот парень не явился.

— Ладно, впустите его, — проворчал Хиншоу. — Приставьте к нему кого-нибудь, чтобы глаз не спускал. И угостите парня пивом. Он, похоже, упарился.

— Да уж, сегодня градусов пятьдесят в тени, если, конечно, тень найдешь, — откликнулся командир отделения и пошел прочь, бормоча себе под нос: — Да я за такую паскудную работу не взялся бы и за...

Моралес, засунув руки в карманы, стоял у окна и глядел наружу.

— Действительно, сколько он за это получает? — проговорил он задумчиво. Пару сотен в неделю? А может, целых двести пятьдесят?

— Подыскиваешь себе новую работенку? — желчно поинтересовался Хиншоу.

— Посмотри на этого парня. Он, поди, целый день таскается по такой жаре. А чего ради? Скажи мне, Джим.

— Должно быть, у него кишка тонка заняться чем-то стоящим. Не любит рисковать, — со значением ответил Хиншоу. — Нервы, скажем, слабые. Ну, а как насчет тебя? Неужто готов все бросить — ради кучи неоплаченных счетов и удовольствия сидеть на службе от и до?

— Ну уж нет, — решительно сказал Моралес.

Он по-прежнему продолжал наблюдать в окно за работой «телефониста». Парень залез на верхушку столба, через плечо у него болталась сумка с инструментами и прочей мелочью.

— Что за болван! — незлобиво пробормотал Моралес. — Всю жизнь вот так бездарно вкалывать!..

— Да уж, — ответил Хиншоу. — Мы-то знаем, чем надо заниматься в этой жизни. И как. Верно?

Моралес повернулся к нему с широкой ухмылкой:

— Ты прав, старина. Уж мы-то знаем.

— Ладно, держи парня под наблюдением. На всякий случай. А я должен звякнуть Бонелли.

— Забыл, что телефон не работает?

Хиншоу хохотнул. Напряженность рассосалась. Энджел по-прежнему с ним. А вдвоем они вытянут все дело... как-нибудь.

— Мы заработаем этот миллион, Энджел. Мы. Болан от нас не уйдет. Следи за телефонистом. Как только он закончит и линия восстановится, дай мне знать. Хочу переговорить с нашим благодетелем из Южной Аризоны. Пусть заранее выпишет нам чек.

Энджел рассмеялся и, прощально махнув рукой, пошел прочь из комнаты, чтобы продолжить наблюдение за телефонистом.

Покончив с «работой», Болан благополучно покинул лагерь и теперь, взобравшись на невысокий гребень, в который уже раз внимательно оглядывал постройки. Только что он расхаживал среди врагов, и те поили его ледяным пивом, а он травил им анекдоты, «чинил» им же поврежденную линию и одновременно подсчитывал число противников, изучая их сильные и слабые места. А завершилось все и вовсе фарсовой сценой.

Энджел Моралес попытался его завербовать. Не прямо, конечно, не в лоб. Это была очень искусно выстроенная речь, полная туманных намеков и обещаний, но ни единым словом не выдающая, какого рода работу придется выполнять. Тем не менее, для человека «своего», способного уразуметь, что кроется за подобными недомолвками, это была явная попытка заполучить нового рекрута. Болан разыграл полного идиота, и это помогло ему выиграть дополнительное время и завершить вылазку практически без малейших осложнений. И все — благодаря Моралесу.