Дон Пендлтон - Двойная игра

Что с того, если события вышли из-под контроля, это просто неудачное стечение обстоятельств, решил Кущенко. Проникать в человеческие отношения — это не просто ремесло или навык. Это дар. И зачастую имеющие этот дар используются обществом, а потом выбрасываются за борт. И он подумал, что никогда не допустит подобного в отношении себя.

Хозяин смотрел, как уходит молодой русский, и периодически потягивал свою трубку. Инструмент, который отработал срок годности, должен быть заменен. Пока еще Кущенко был полезен, но недалек тот час, когда придется его убрать. При мысли о Кущенко он еще раз подивился наглости этого молодого человека. Он припомнил себя в его возрасте и решил, что этот парень перещеголял его в энтузиазме. Но, в конце концов, это не так уж важно. Хотя и унизительно. Сам он всегда получал больше удовлетворения оттого, что манипулировал людьми, достигая преимущества искусным маневрированием под носом у противника. Победа была неимоверно слаще, когда поверженный враг жил с сознанием твоего превосходства.

Хозяин надеялся, что такая сладкая победа будет одержана еще раз. Неудовлетворенность достигнутым заставляла его служить двум господам. А то, что платить тоже приходилось вдвойне, он считал делом второстепенным. Он прекрасно понимал, что служить двум хозяевам — все равно что служить только себе и никому больше. Более того, в подобных случаях ты становишься сам хозяином своих господ. А самому заказывать музыку кажется гораздо приятнее, чем плясать под чью-то дудку.

А когда все кончится, он откинется на спинку кресла, старый и успокоенный сознанием, что он добился всего, что хотел получить. В каком-то смысле это будет главная работа в его жизни — работа мастера. А в случае необходимости все это нетрудно забыть. Иногда он клялся себе, что когда-нибудь он напишет мемуары.

Никого не должен волновать его план. Если он будет работать на двоих, он запутает оба пути и пойдет своей дорогой. Он будет самым великим агентом из тех, что ведут двойную игру. Но это будет не просто мудрость. Он напишет книгу, а другим останется только читать её и дивиться. Больше всего ему хотелось увидеть лица, восхищавшиеся его удачным ходом, как восходом солнца. Но скорее всего, ждать этого не придется... Хотя в мыслях он рисовал себе такую картину на удивление отчетливо.

Эти мечты напоминали ему действия какого-то выдуманного им спектакля. В конце концов, существовало ведь что-то, что делало его столь влиятельным, а иногда и привлекательным. Как и все Боланы на свете, он искал себе славы. Так думал хозяин.

Да, он должен положить конец своему клоунскому положению. Не так уж часто представляется возможность одновременно защитить себя и перехватить инициативу в свои руки. Это и придавало его плану такую привлекательность. И если он позаботится о благоприятном исходе дела, тогда в этой схватке политических монстров победителей вовсе не окажется.

Но, к сожалению, подобный план лежал за пределами его возможностей. Идея была славная, но чтобы добиться успеха, предстояло проработать её во всех деталях.

В то время, пока некоторые пытались, наподобие Александра Македонского, переделать весь мир, он занимался настоящим делом. Он работал, уделяя внимание всякой мелочи, видя весь мир в каждой песчинке, попадавшейся ему на глаза. Остальные же гнались за наградами, властью и положением. Хозяин не испытывал к ним зависти. Но все же их успех стал возможным именно благодаря ему. И в лучшем случае от них можно было ждать лишь сухого "спасибо".

Но теперь уже было поздно. После драки кулаками не машут. И ждать должной оценки сделанного не приходилось. Да шли бы они все к чертям собачьим!.. Он им еще покажет!.. Он будет играть ими, как марионетками. А потом с превеликим удовольствием отойдет в сторону, посмеиваясь над их фиаско.

Хозяин подошел к камину и вновь улыбнулся, когда крошечное пламя поднялось над дровами и мягкие клубы приятного дыма наполнили комнату.

Он был доволен.

По пути в Нью-Мексико Болан и Элбрайт прорабатывали множество возможных сценариев для следующего шага Кущенко, Ни один из них нельзя было исключить, но все они казались одинаково сомнительными. Болан сидел за рулем, его напарник уставился на дорогу. Он знал, что ситуация выходит из-под контроля и вдобавок ко всему ЦРУ недобрым взглядом смотрит в сторону Палача. Ни то, ни другое порадовать его не могло.

Элбрайт понимал, что у Болана есть подозрения на его счет, но очень хотел, чтобы тот понял: оснований для подозрений нет и быть не может. Поездка по техасским дорогам дала ему время, чтобы найти самый веский аргумент в свою защиту, но он продолжал спотыкаться на одном противоречивом факте в деле Кущенко: русский имел поддержку внутри США.