Дон Пендлтон - Четверг отмщения

После этого печального случая застопорились дела и у Гвидо. Он долго и нудно зудел о прискорбной участи своего кузена, причем делал это, как правило, перед теми, кого ему следовало больше всего опасаться, — перед крупными заправилами преступного мира Нью-Йорка. По сведениям Болана, должность, которую занимал теперь Гвидо, была первым мало-мальски достойным шагом вперед после гибели Гуса. Но, так или иначе, Гвидо кое-что извлек из своего печального опыта: он понял, насколько нестабильно и, стало быть, опасно общество людоедов, в котором он постоянно вращался.

Впрочем, несмотря на все превратности судьбы, он не утратил своего былого величия. Полный и розовощекий, он выглядел вполне респектабельно в белоснежных полотняных брюках и цветастой рубахе. Эдакий добропорядочный джентльмен, что в действительности мало соответствовало его подлинному моральному облику. В свое время Гвидо Риаппи создал себе определенную репутацию, выезжая на горбу докеров восточного побережья. Сначала он изображал из себя ярого профсоюзного деятеля, затем стал наемным убийцей и наконец превратился в опасного надзирателя, задачей которого, по указке Кастильоне, стало насаждение уважения к мафии на территории, прилегающей к Балтимору.

Представители федеральных властей не сомневались, но, к сожалению, не сумели доказать, что он лично виновен в смерти как минимум пятидесяти человек, равно как причастен к множеству других мерзких преступлений, совершенных во время кратковременного экономического кризиса в конце шестидесятых годов.

Но, глядя на него, трудно было представить, что имеешь дело с опасным преступником-рецидивистом.

Слащаво улыбаясь и всем своим видом напоминая свежеиспеченный пряник, Риаппи подошел к Болану. Определенно, он с первого взгляда по достоинству оценил своего гостя и сейчас обдумывал, как бы без помех установить с ним дружеские или хотя бы паритетные отношения.

Болан представил ему Джин Киркпатрик, однако своего имени называть не стал. Он препоручил девушку заботам Бижу и посоветовал показать ей остров, после чего, обняв Риаппи за плечи, мягко увлек того внутрь дома.

— Тихо, Гвидо, без паники, — приговаривал он. — Знаю, не все так просто, как кажется, но и драматизировать события вовсе ни к чему. По-моему, вы слишком строги со своими парнями. Еще не хватало, чтобы они взбунтовались. Так что, мой вам совет: ослабьте узду, это пойдет лишь на пользу.

— Я и сам об этом частенько подумываю, — согласился Риаппи. — Но не все так просто. Не могу же я каждые выходные привозить сюда по вагону шлюх! Бордель — вещь, конечно, хорошая, да только чересчур уж эти бабы болтливы. А выпускать моих молодцов в город тоже, знаете ли, рискованно. И глазом не успеешь моргнуть, как под каждым кустом будет сидеть федеральный агент, а кругом понатыкают камер и прочей дребедени. Но держать парней взаперти тоже нельзя: без баб они на глазах теряют форму. Может, это и стало причиной сегодняшнего происшествия. Хотя, я думаю, у вас на все своя точка зрения.

Что ж, парень четко усвоил правила людоедского мира, где все так зыбко и непредсказуемо. Похоже, Гвидо решил слегка приоткрыть перед Палачом дверь.

И Болан не мог не воспользоваться этим.

Продолжая беседу, они дошли до кабинета Гвидо — темной комнаты с тяжелыми портьерами на окнах. В помещении царил чуть сладковатый затхлый запах, отчего Болан недовольно поморщился:

— Как вы это терпите, черт побери?

— Что — это? — искренне удивился Гвидо.

— Да у вас здесь сущий склеп! Как в гробнице фараона. Вы что, никогда здесь не проветриваете и не открываете штор?

— Видите ли, тут далеко не Византия. И, естественно, нет кондиционера. Так что, если вам взбредет в голову открыть окно, вы сразу же напустите полчища комаров и прочей дряни. Да и жара здесь — будь здоров. Погодите, через два-три дня вы сами убедитесь, что на этом поганом острове нет ничего комфортабельнее моего дома. Если честно, я вообще стараюсь не выходить наружу.

— В этом, возможно, и кроется ваша ошибка, — заметил Болан, окидывая босса презрительным взглядом.

Удар достиг цели — Риаппи опустил глаза и повернулся спиной к своему собеседнику. Он обогнул стол и тяжело плюхнулся в кресло. Да, он оставил дверь приоткрытой, но этого было недостаточно. Что ж, тем хуже для него. В нужный момент Болан откроет ее пошире или даже настежь — как сочтет необходимым...

— В чем-то вы, конечно, правы, — чуть обескураженно пробормотал Риаппи. — Но чего вы, собственно, хотите?