Анатолий Сарычев - Крысогон

Саныч, широко открыв рот и выпучив глаза, смотрел на действие японского полицейского газа.

– Трогай водила! Пока ветер не переменился! – попросил Роман, ополовинив Бычаровскую пачку денег.

Человек сорок мужиков, держа строительное оружие наперевес, срезало угол и целенаправленно бежало к дороге, желая ее перерезать.

– Где у тебя вторая газовая граната? – спросил Роман, жалея, что у него сейчас нет паршивого взрыв-пакета.

– В старых брюках осталась! – зло выкрикнул Саныч, набирая скорость.

Высунувшись в окно до пояса, Роман выкинул пол пачки фальшивых долларов, которые зеленым облаком взметнулись вверх.

– Деньги! – заорали десяток голосов и вся толпа бросив оружие на землю рванула в сторону рассыпанных долларов.

Но не перехватывающая группа.

Она уже почти добежала до выездной дороги.

– Граната! – крикнул Роман, метнув в сторону настырных строителей увесистую гайку.

Рабочие дружно попадали на бетон, закрыв голову руками.

Некоторые зажимали нос, опасаясь воздействия желтого газа.

– Компенсация за беспокойство! – крикнул Роман, выбрасывая оставшиеся деньги за окно.

Сбив бампером хлипкий шлагбаум, МАЗ выехал из котлована и покатил по второй полосе, соблюдая все правила дорожного движения.

– Поставь машину на стоянку и пошли переодеваться! – предложил Роман, увидев впереди здание огромного гипермаркета.

– Мы сегодня с тобой столько законов нарушили, сколько я не нарушал за все двадцать пять лет службы! – заметил Саныч, останавливаясь справа от будки сторожа.

– Свежо предание, но верится с трудом! – ответил Роман, смотря как Саныч тщательно протирает кабину, стирая отпечатки пальцев.

Саныч обнаруживает в себе талант изгонять крыс. Попытка нападения местных бандитов. Клады лучше всего хранить на дне морском.

Дорога до Чемсире заняла сутки.

Еще одни сутки Роман и Саныч отдыхали в мотеле.

Вернее отсыпался первый день Саныч, а Роман почти все сутки просидел во второй комнате, пытаясь создать источник низкочастотного звука, аналогичный свистку Крыса.

Ничего не получалось. То звук был не такой, то маленького воздушного компрессора не хватало. Несчастного пасюка, которого местные мальчишки притащили за сто рублей, совершенно не волновали Романовские опыты. Пасюк спокойно ел копченую колбасу и никак не реагировал на Романовские попытки заставить его бежать. Нельзя сказать, что пасюк совсем ничего не слышал, но реагировал только на отдельные пики звука, передергивая шкурой.

Зато все остальные собаки и кошки в километре от мотеля, сходили с ума и бросались на стены.

– Или пасюк звукоустойчивый или ты свистишь неправильно! – в три часа утра заявил Саныч, забирая свисток у Романа.

Откинув подающие шланги, Саныч просто засунул свисток в рот и покатав языком внутри пару раз попробовал свистнуть. Ничего не получалось. Ни пасюк не реагировал, ни прибор, стрелка которого не на деление не отклонилась от нулевого положения.

Еще покатав свисток во рту, Саныч нашел какое-то положение и свистнул.

И о чудо!

Пасюк забился в истерике и полез по вертикальной стенке клетки, пытаясь добраться к источнику звука.

Собаки хором залаяли, а кошки истерически замяукали, выражая свой протест против необычных, но очень неприятных для них звуков.

Стрелка анализатора пошла вправо, показывая, что интенсивность звука возрастает.

– Посмотри в окно! – предложил Саныч, снова вставляя свисток в рот.

Говорить о том, что этот свисток долгое время носил в пасти Крыс, Роман не стал, дабы не оскорблять Саныча, который выглядел на удивление бодрым и свежим. Саныч сейчас выглядел лет на тридцать пять.

Да и сам Роман чувствовал себя превосходно, как будто сбросил с плеч лет пятнадцать.

Вчера Роман даже рискнул поплавать, благо мотель находился в десяти минутах ходьбы от моря, и понырять, легко нырнув на пятнадцать метров. Ни голова, ни легкие не болели и даже уши превосходно продувались с первого раза, не требуя делать остановку.

Выглянув в окно, Роман увидел десятка два крыс, бегущих к мотелю.

Стоило только Санычу прекращать дуть в свисток, как крысы останавливались, а через минуту – полторы, начинали крутиться на месте, все больше расширяя круги.

Саныч начинал свистеть, и крысы принимались бежали к мотелю.

Если Саныч свистел минуту – две подряд, то крысы успевали добежать до мотеля метров за двести.