Владимир Неволин - Иметь королеву

Помогая ему, река вынесла лодку в прибрежные кустарники напротив коттеджей. Кирпичные монстры явно были владениями местной военной элиты. Вартан привязал лодку к причалу и вдоль забора пошел к коттеджу. Незваный гость — как в горле кость. Вартан не хотел поднимать шум. Самая лучшая откровенность неприятеля — та, о которой он не подозревает, и прослушивающие устройства в делах шпионских — незаменимые помощники.

Не доходя до коттеджа, Вартан извлек из кармана куртки трубку. Потом осторожно ссыпал из пробирки несколько обычных по виду иголок с утолщением на том месте, где должны были быть ушки, и вставил одну из них в отверстие в торце духового ружья. Навинтил на его конец баллончик и прицелился в закрытое ставней окно. Слабо щелкнул плевок сжатого воздуха. Вартан вставил в ухо наушник и удовлетворенно усмехнулся — слышимость была отличной. Адъютант пьяным голосом пел песню:

Вартан послушал немного и понял, что ночью ничего интересного в коттедже не произойдет — в промежутках между куплетами в наушниках раздавалось звяканье посуды и бульканье, а песня становилась громче и невнятнее. Прикинув расстояние до бани, Вартан решил, что дальнобойность «прослушки» будет достаточной, а сама баня не самое худшее место для ночлега.

Даже здесь, в образцово-показательном генеральском хозяйстве под крышей бани царили бардак и неразбериха. Стараясь не громыхнуть пустым ведром и не зацепиться за веревки, Вартан выбрал место возле слухового окна, убавил громкость приемника и стал ждать утра.

Оно пришло — хмурое, туманное и зябкое — со звоном стекла и матом. Адъютант опохмелялся. Потом наступили разборки — телефонные звонки, посетители, указания летунам, связистам и командирам рот. Ничего интересного — будничная жизнь ядерных террористов-отморозков. Первые интересные моменты появились ближе к полудню. Адъютант вел допрос. События Вартану были знакомы — расстрел баржи на Камчатке, — и он с повышенным вниманием слушал, как умело загонял адъютант в угол своего пленника — явно молодого парня. Взял склад с оружием, освободил заложников. Вартан подумал, что не всякий опытный диверсант способен на такое. А потом разговор свернул совсем в другом направлении. И Вартан понял, что заложники и бой на реке для адъютанта дело второстепенное. Ему нужен был тот — курочка, способная нести золотые яйца. Логично. Кто же откажется без особых хлопот и осложнений сорвать крупный куш, свернуть со скользкой горной тропы над пропастью, ведущей к призрачному успеху, на широкую ровную дорогу, прямо посреди которой лежит сундук с золотом? Адъютант «линял», меняя окраску террориста-убийцы на личину простого грабителя. Вартан удвоил внимание. Все правильно — сначала умелое подавление воли пленника, потом угрозы пытками и — дожимание, непосредственно силовое давление. Сейчас парень расколется.

Но вышло иначе. В наушниках раздались крики, глухой топот сапог, и внезапно в барабанные перепонки ударила трескучая очередь, скорее всего, из автоматического пистолета. Парень вел себя как настоящий мужчина — предпочел смерть предательству. Послушав еще несколько минут, Вартан быстро спустился с крыши бани. Пленник пока был жив, и Вартан надеялся, что с его помощью тот не уйдет из этого мира, унося с собой тайну местонахождения своего приятеля.

Черной тенью скользя вдоль забора, Вартан спустился к реке. Сладкую парочку — едва бредущего молодого солдата и вооруженного верзилу — он нагнал в конце тропы, упирающейся в пологий берег. Вынул из пластикового пакетика зазубренную стрелку и зарядил ею духовое ружье. Он успел вовремя — верзила, обрушив на пленника приклад автомата, готовился выполнить приказ адъютанта. Едва слышно хлопнул сжатый воздух, и палач, схватившись за шею, рухнул как подкошенный.

Вартан прислушался — тихо. Он подошел к парню, легко взвалил его на плечи и вдоль берега пошел к спрятанной в кустах лодке.

Гульнара — вредная девчонка, вместо того чтобы сидеть в палатке, выбежала из леса к нему навстречу.

— Папа! — испуганно округлила она глаза. — Кто это? Он мертвый?!

— Умрет, и я вместе с ним, если ты сейчас же не вернешься обратно!

Но Гульнара не обратила на его слова внимания. Она подбежала к Диме, осторожно вытерла с лица кровь и — женская непредсказуемость — восхищенно произнесла:

— Папа, а он красивый!