Владимир Неволин - Иметь королеву

Над деревьями невысоко взлетел тускло светящийся предмет и лопнул, как детский шарик, осветив деревья мощной вспышкой. На этот прием никто не купился — повадки сражающихся были хорошо знакомы и тем, и другим.

В шахте снова что-то взорвалось. Из щели наружу выплеснулось белое облачко и призрачным покрывалом стало расползаться вокруг шахты. Один из «зеленых беретов» закашлялся, дернулся и уткнулся лицом в траву. Оставшийся в живых помедлил немного, выпустил из автомата последние патроны и, коротко перекрестившись, закусил край воротника зубами.

Двое оставшихся в живых спецназовцев по дуге обошли шахту.

— Была вспышка, — сказал один. — Возможно, они успели. Уходим.

И они исчезли в чернильной чаще тайги.

Возле казармы ПО двое часовых озадаченно смотрели на небо.

— Ты видел? — спросил один. — Сверкнуло как!

— Молния.

— Какая, на хер, молния! Откуда?

— Видишь тучи? Оттуда.

— А гром где?

— Тебе че, молнии мало? Погоди, сейчас долбанет.

Они постояли молча.

— Это не молния, — упрямо сказал первый. — Молния не так бьет!

— Тебе-то какая разница, — окрысился второй. — Стоишь и стой. Тебя казарму охранять поставили, а не на небо глазеть.

— Нам же потом и влепят, — заявил первый. — Видал, как новый комПО лютует. Нет, надо доложить.

Они растолкали нового командира ПО. Спросонья тот не сразу врубился, о чем идет речь. Нехотя поднялся с кровати и, поежившись, вышел из казармы.

— Где, говоришь, сверкнуло?

Поразмышлял минуту и распорядился:

— Берите с собой дежурное отделение и дуйте туда. Обшарите все и доложите. Исполнять.

Десяток ПОшников, гремя автоматами, вывалили из казармы и нестройной толпой, матеря на чем свет бдительных часовых, повалили за Калчи.

Пробираясь сквозь кусты, один из них наткнулся на труп «зеленого берета».

— Мужики! — заорал он так, что все пригнулись, как от взрыва. — Здесь мертвяк лежит!

— И здесь тоже, — раздалось в стороне. — С автоматом.

Взвод рассыпался цепью и стал прочесывать лес.

— Яма какая-то, — сказал один из ПОшников, остановившись у края шахты. — Глубокая…

Он встал на колени и засунул голову в шахту. Потом поднялся и заявил:

— Пахнет чем-то… орехами, что ли?

— Насрал кто-то, — сказали в темноте.

ПОшник повернулся к отряду, открыл рот, чтобы ответить борзому как надо, внезапно покачнулся и рухнул.

Все бросились врассыпную.

Поднятое по тревоге подразделение охраны кольцом окружило шахту. Несколько человек, натянув противогазы, осторожно пошли собирать трупы. К утру возле одного из крайних домов лежало пять неподвижных тел.

— Эти-то вроде наши, — сказал один из ПОшников, разглядывая трупы «зеленых беретов». — Камуфляжка, автоматы. А этот непонятно кто — водолаз, не водолаз. Че они тут делали?

— Ягоды собирали, — сказал комПО. — Ночью они вкуснее. Давай, дуй за адъютантом.

Через полчаса на центральной улице появилась «тойота».

Мещеряков долго разглядывал мертвецов и вдруг спросил:

— За вчерашний день никого из гражданских в Калчах не задерживали?

— Нет, — недоумевая, сказал комПО. — Вроде, никого.

— А меня не устраивает «вроде»! — внезапно закричал адъютант, брызгая слюной. — Мне нужно точно знать! Ты меня понял?

— Понял. Я выясню и сообщу.

— Отставить, — так же быстро успокоился адъютант. — Не надо никаких выяснений. Бери людей — всех, слышишь? — и начинай прочесывать Калчи. Всех, кого поймаешь — ко мне. Буду разбираться сам. За каждого пойманного — денежное вознаграждение. Вперед!

— А с этими что делать? — спросил комПО, показывая на трупы.

— Выбрось в реку, — заявил Мещеряков. — Они меня не интересуют.

С первыми лучами солнца в Калчи с двух сторон хлынули вооруженные до зубов люди. Дома, сараи, подвалы, чердаки — они не пропустили ни одной постройки, ни одной щели. К полудню не обшаренными остались два здания — ресторан и вулканологическая станция, в которой возле подоконника, укрывшись грязным мешком, сладко спал намаявшийся за прошедшую ночь Владимир.

«Если человек дурак, то это надолго», — именно такой была первая мысль, пришедшая в голову Владимиру, когда он открыл глаза. Ей предшествовал чувствительный тычок в область копчика, переворот на сто восемьдесят градусов вокруг своей оси и бессмысленное созерцание шнурованных десантных ботинок сорок пятого размера. Покрываясь жарким потом, Владимир провел взглядом по пятнистым брюкам, широкому солдатскому ремню, заправленной под него рубашке. Венчала все это коротко стриженная круглая голова, передняя часть которой смотрела на Владимира не враждебно, но и не дружелюбно.