Анатолий Ромов: Миллиард долларов наличными

Повернувшись, крепыш процедил снисходительно:

— Откуда приехал, турист?

— Из Москвы. Хотя вообще-то сам я из Псковской области.

— Д-да? — Достав сигареты, крепыш закурил. — Ладно. Ты что, хотел что-то спросить?

— Да я… первый раз в этом городе. Как тут можно добраться до порта?

— Сто способов. На тачке, на «Ракете», на своих двоих. Кому что нравится.

— Что, автобусы туда не ходят?

— Ходят и автобусы. — Взяв у подошедшей буфетчицы сверток, мужичок достал бумажник, хлестко отсчитал деньги. Придвинув пачку к толстухе, чмокнул губами: — Чао, золотце… Я ухожу, но ненадолго… — Подмигнул: — Прощай, браток. Город небольшой, думаю, еще увидимся…

— Ой, ну какой прям шутник… — Спрятав деньги, буфетчица посмотрела вслед ушедшему крепышу. Повернулась к нему: — Что-нибудь брать будете?

— Да нет, раздумал. Счастливо, сестренка.

Буфетчица хмыкнула. Закинув сумку на плечо, он вышел из станционного здания. Здесь стояло несколько припаркованных машин, но ни такси, ни автобусов видно не было. Утро было пасмурным и жарким. Подумал: надо снять пуловер. Повернулся — и увидел крепыша, стоящего у одной из машин. Встретив его взгляд, тот махнул рукой:

— Ладно, Псков, давай сюда. Так уж и быть, подброшу до порта. Естественно, не даром.

— Спасибо. — Подойдя к «Тойоте», он сел на переднее сиденье.

Владелец «Тойоты», устроившись за рулем, захлопнул дверцу. Повернул ключ зажигания, дал газ. Отъехав, посмотрел в боковое зеркало. Вздохнул:

— Кажется, все чисто. С приездом.

— Спасибо.

— Я могу вас называть…

— Юрий Седов.

— Юрий Седов. Меня предупредили. А меня зовите Женя. Женя Чемиренко.

— Очень приятно.

Они обменялись рукопожатиями, прекрасно понимая при этом, что имена, которые они назвали друг другу, могут быть и не настоящими. Свернув к каким-то невзрачным кирпичным строениям, похожим на склады, Чемиренко остановил машину. Людей вокруг видно не было, но Женя около минуты вертел головой, проверяя местность. Раскрыл рот, будто хотел изобразить задыхающуюся рыбу, вытащенную из воды. Покачал головой:

— У деловых тут схвачено все. Город поделен на сферы влияния. Засветишься — пропал, уберут сразу. Даже смыться не сможешь, к аэродрому подъехать не дадут.

— Знаю. Меня предупредили.

— Мы здесь должны работать вдвоем. Только вдвоем, без каких-то других контактов. На остальные службы, ФСБ, СВР, милицию, надежды нет. Мы работаем вдвоем, при этом никто не должен знать, что мы с вами знакомы. И никаких телефонных звонков, все новости и сообщения передаются при личном контакте. И еще одна просьба: передвигайтесь по городу или на автобусах, или пешком. Такси, частники и вообще любые машины, кроме моей, исключаются. Естественно, если только вы не убеждены, что поездка на машине пойдет на пользу делу.

— Договорились.

— Нам повезло, пока вместе нас здесь никто не видел.

— Видела буфетчица.

Чемиренко постучал пальцами по баранке.

— Пожалуй, единственный человек, которому я, а значит, и вы можем доверять в этом городе, — это Аня Селихова. Буфетчица.

— Ей можно доверять?

— Да. Она не кадровый агент ГРУ, но работает на нас. А вот ее отец работал в ГРУ. Запомните на всякий случай ее адрес: Морская, 18, второй этаж.

— Запомнил.

— Сам я живу в гостинице «Новороссийск». Номер 4а, люкс. А теперь… — Чемиренко достал из пачки сигарету, сунул в рот, чиркнул зажигалкой, затянулся. — А теперь о задании. Вы ведь понимаете в морских делах?

— Понимаю.

— Здесь, в военно-морской гавани, стоит сейчас авианесущий крейсер «Хаджибей». Он построен лет десять назад. Крейсер хоть куда. Но по некоторым параметрам, главным образом касающимся электроники, он ВМС уже не устраивает. Плакать поздно, крейсер еще в прошлом году по указанию первого заместителя министра обороны был включен в список кораблей, подлежащих продаже на металлолом. Официально акт о продаже был подписан полгода назад, продали его Ирану. Команда, состоящая частью из кадровых офицеров и сверхсрочников, а частью из вольнонаемных, должна была отвести крейсер через Суэц в Индийский океан, в иранский порт Бен-дер-Аббас. Крейсер чуть было не ушел, но внезапно встали на дыбы таможенники.

— Таможенники?

— Да. Как вы знаете, с военных кораблей, списанных на металлолом, по уставу должно быть снято все, что представляет хоть какую-то ценность. Вооружение, электронная часть, проводка. Все, вплоть до мебели и облицовки в каютах. Вы должны знать, одних только проводов цветных металлов на таком крейсере десятки тонн. А золота и платины наберется на сотни килограммов.