Анатолий Ромов - Миллиард долларов наличными

— Ну как?

— Хозяин, у меня два важных сообщения.

— Первое?

— Первое касается газет.

— Что с газетами?

— По-моему, хозяин, удалось.

— Да? — Талаяти довольно долго молчал. — Ладно. Бери шезлонг, садись. И расскажи, что тебе удалось с газетами..

Придвинув один из шезлонгов, Рустамбек сел. Сказал, выждав небольшую паузу:

— Хозяин, я только что из редакции «Эль-Гумхурии». Они не напечатают ни строчки.

— Это хорошо. Молодец. Но ты ведь знаешь, Рустамбек, «Эль-Гумхурию» читают только египтяне. Самое главное, чтобы ни строчки не появилось в «Нью-Йорк таймс», «Либерасьон» и «Обсервер».

— С корреспондентами этих газет я поговорил в первую очередь. И уже потом занялся «Эль-Гумхурией». Но, хозяин, вы зря недооцениваете «Эль-Гумхурию».

— Это почему?

— Корреспонденты западных газет читают ее от корки до корки. Если бы там появилось сообщение о том, что в Красном море, вблизи территориальных вод Египта, в позапрошлую ночь прогремело тридцать взрывов и пропали без вести около пятисот человек, — это немедленно перепечатало бы большинство газет мира.

— Да? — Талаяти задумался. — Не знаю. Хотя, пожалуй, ты прав. Что — в самом деле они все потонули?

— Нет, конечно. Уцелело восемь катеров, которые подобрали раненых, а также тех, кто оказался в воде. Кроме того, самостоятельно спаслись около ста человек.

— Каким образом?

— Просто доплыли до берега. Но думаю, в живых осталось гораздо больше.

— Больше?

— Конечно. Наверняка какую-то часть уцелевших после взрывов подобрали проходившие мимо суда,

— Черт… Вот где может быть опасность.

— Не беспокойтесь, хозяин. Никто из этих людей, конечно же, никогда и никому не скажет, почему он вдруг оказался в открытом море. Ни те, кто выплыл на берег, ни те, кого подобрали в море.

— Может быть. Но продолжай следить, чтобы и о людях, подобранных кораблями, и о тех, кто добрался до берега, сообщений в газетах не было.

— Буду следить.

— Что за второе важное сообщение?

— Я получил от русских подтверждение, что в Джибути у меня состоится встреча с их представителем.

— Я помню, об этой встрече шла речь раньше… С кем ты встретишься?

— Этого человека зовут Владимир Лапик. Я с ним встречался еще в Москве, когда решалась судьба крейсера.

— Я помню эту фамилию. Кажется, он молод и занимает небольшой пост?

— Да, хозяин. Но это очень серьезный человек. Лапик всего лишь капитан третьего ранга, корабельный шифровальщик, но во всей операции играет очень важную роль. Он — ближайший помощник командира корабля Леонида Петракова. Немаловажно также, что он лично знаком с отцом Петракова, членом правительства.

— Встреча с этим Лапиком состоится?

— Да. Русские сообщили, что встреча состоится, и уточнили условия. Насколько я понял, Лапик хочет передать нам какие-то новые сведения. От вас я сразу еду в аэропорт, чтобы вылететь в Джибути.

— Надеюсь, сообщишь, как пройдет встреча?

— Конечно.

Талаяти сидел молча. Рустамбек осторожно кашлянул:

— Простите, хозяин… Будут еще указания?

— Нет. С катерами — это наша большая победа, Рустамбек.

— Безусловно.

— Я учту, что организовал все это ты.

— Спасибо, хозяин.

— Еще раз тщательно проверь техническую сторону получения товара.

— Хозяин, я как раз занимаюсь этим: Но удвою усилия.

— Все, поезжай. Желаю удачи.

— Спасибо, хозяин.

Последней фразы Талаяти уже не слышал — повернувшись к аквариуму, он снова углубился в созерцание рыб.

Буксиры медленно вводили «Хаджибей» в грузовую гавань Джибути. Город, расположенный поодаль, на уступах скал, пестрел причудливой смесью минаретов, церквей, традиционных мусульманских домиков и европейских зданий. Сам же рейд напоминал лоскутное одеяло, здесь стояло бесчисленное множество яхт, катеров, фелюг с парусами всех цветов радуги. Над темной гаванской водой низко, будто нехотя, летали жирные ленивые чайки.

Все свободные от вахты члены команды стояли сейчас у лееров, обращенных к берегу. Разговоры вертелись только вокруг одного: предстоящего выхода на берег. По объявленному внутрикорабельным радио приказу командира корабля выход в море, после заправки дизельным топливом и приема на борт запасов продуктов и воды, был назначен на девять утра следующего дня. Это означало, что увольнительную, пусть и на короткое время, получат все. И значит, все смогут походить по твердой земле, развлечься, сделать покупки, поглазеть на незнакомый город. И самое главное, получить ту необходимую каждому здоровому мужчине порцию житейских утех, о которых мечтает любой моряк, прибывая в порт.