Она виновато опускала густые ресницы и, кажется, в ответ так же безмолвно пыталась оправдаться: «У меня вовсе нет от вас тайн. Вы же не спрашиваете… Вы чаще молчите. К сожалению…»
Отужинав, Георгий поднялся, но ко сну почему-то готовиться не спешил. По его сосредоточенному лицу Арина догадалась: проект их действий на ближайшие сутки либо уже составлен, либо вот-вот обретет реальный и окончательный абрис.
— Спасибо за ужин, — обернулся он, вспомнив о спутнице. — Идти сможешь?
— Прямо сейчас? — удивилась она, давно подумывая об отдыхе.
— Да. Точнее — когда полностью стемнеет.
— Смогу…
— Тогда собирайся. Сегодняшней ночью придется немного поработать, а спать предстоит по очереди.
— Неужто вы что-то придумали?
— Да. Кажется, наш поезд опять тащится по расписанию…
Глава вторая
Санкт-Петербург
Острые, порой язвительные статьи Анны, неизменно содержащие загадочные намеки на эфемерный «хорошо информированный источник», пользовались все возрастающей популярностью — тираж еще недавно заштатной, мизерной городской газетенки рос день ото дня; в редакцию поступали письма и звонки благодарных за смелый неординарный подход к информационной политике читателей. Подсчитывая получаемую от распространителей газеты прибыль, главный редактор довольно потирал руки, и всякий раз отмахивался от более осторожных и благоразумных сотрудников, неоднократно предупреждавших о необходимости согласования подобных статей с компетентными органами.
«Ну, во-первых, все эти наезды на Анну — чистейшей воды зависть стареющих журналистов, неспособных с легкостью добывать увлекательный, захватывающий материал, — считал он. — А во-вторых, если она и впрямь поставляет в редакцию сведения, имеющие гриф секретности, то получает их уж никак не без помощи сотрудников тех же компетентных органов. А раз так, то стоит ли нам кого-то бояться?!»
В миру светловолосая Анна носила вполне обычную, незвучную фамилию — Жирнова. И хотя стройная фигурка ее полностью опровергала прозвище, данное далеким предкам, для подписи коротких опусов на первых страницах газетных номеров она совершенно не годилась. Так пару лет назад и появился псевдоним «Анна Снегина», бесцеремонно позаимствованный из одноименной поэмы великого Есенина…
— Это твоя часть гонорара, — протянула девушка тугую пачку купюр.
Взвесив на ладони свою долю, мужчина лет сорока, оценил:
— Неплохо…
Закинув деньги во внутренний карман темного пиджака, косо повисшего на спинке изящного стула, он сызнова уселся в глубокое кресло и задумчиво уставился на привлекательную девушку…
Ему часто приходилось бывать в этой новой, уютной квартирке, недавно купленной Анной у станции метро «Петроградская». Да, достаток этой обворожительной молодой блондинки с некоторых пор заметно двигался в гору и причиной тому, несомненно, послужило их непродолжительное знакомство. Они впервые повстречались весной на одной из пресс-конференций, устроенной в питерском Управлении ФСБ по поводу просочившейся в печать информации о применении во время допросов спецслужбами пыток и запрещенных психотропных средств. Конференция была неплохо срежиссирована — прошла вяло, без сенсаций и закончилась в строго отведенный срок. А в коридоре, когда он с парочкой сотрудников сопровождал шумную и многочисленную пишущую и снимающую братию до выхода, к нему с просьбой об эксклюзивном интервью обратилась миловидная бойкая особа…
Анна долго стояла у открытого окна, глядя на моросящий по темному асфальту летний дождь, а он все так же молча сидел в кресле. Частенько ловя на себе его похотливые взгляды, она чувствовала, что с каждым разом влиятельный приятель все неохотнее расставался с интересующими ее сведениями. Причитавшиеся долю немалого гонорара он безропотно брал, но любовь к деньгам понемногу уступала пальму первенства другому человеческому естеству.
Девушка отвернулась от окна, неспешно приблизилась к мужчине, бывшему лет на двенадцать старше нее, присела на широкий, мягкий подлокотник кресла. Правая рука медленно легла на спинку — позади его темной, едва начавшей седеть головы, а левая, привычно потянувшая полу длинного халата и прикрывая облаченное в темный чулок бедро, вдруг на миг застыла… Спохватившись, дабы не смазать только что выбранной на ближайший вечер роли, урожденная Жирнова не стала поправлять одежду. Напротив — вызывающе закинув ногу на ногу, так что полы и вовсе разъехались, она запустила пальцы в жесткую шевелюру гостя и, чуть закусив нижнюю губку, прикрыла глаза…
Читать дальше