Андрей Бадин - Два часа до катастрофы

— По нашим данным, спутник по-прежнему находится в свободном, то есть неуправляемом полете, и в ЦУПе не могут восстановить с ним связь. Вышли из-под контроля не только системы пилотирования, но и система связи. Если раньше он отвечал на пароль, то теперь полностью потерян.

— Вы сможете его сбить при необходимости? — задал вопрос полковник контрразведки Анатолий Михайлович Ильин.

— Спутник летит на высоте шестьсот километров, и ракета типа «Тополь-М» его не достанет, — ответил военный.

— Дальность ее действия десять тысяч километров, она до Вашингтона достанет, — подчеркнул представитель внешней разведки Борис Молотов.

— Вы правы, но это полет в пределах воздушного пространства. На околоземную орбиту она выйти не сможет, силенок не хватит. Высота ее полета сто, ну двести километров, но не шестьсот. Это уже дальний космос. Надо готовить носитель типа «Протон» — только он сможет вынести на орбиту заряд тротила или тактическую ядерную боеголовку, способную уничтожить спутник.

— Как его уничтожить, точным попаданием? — снова спросил Ильин.

— Нет, соприкосновения ракеты и спутника мы не добьемся. На расчет траектории сближения ракет уйдет несколько дней, а в нынешних условиях, может, и больше. Поэтому взрывать заряд требуется на предполагаемом пути прохождения спутника, можно в нескольких десятках километров от него. Ударная волна и обломки ракеты станут тем препятствием, о которое ударится спутник. Это его и уничтожит. Но, товарищи, саму ракету надо готовить не меньше месяца, а времени у нас…

— Да, времени у нас нет, — глухо сказал Семенов.

— Спутник запрограммирован на сведение с орбиты через три дня, и, если его не перепрограммировали, он самостоятельно, согласно программе сойдет с орбиты. Тогда сбивать его нет смысла, — уточнил военный. — Пока подождем.

— Можно уничтожить спутник ракетой во время его снижения, когда он войдет в плотные слои атмосферы? — спросил Ильин.

— Теоретически можно, но практически никто этого не делал. Корейцы недавно испытали ракету — сбили свой спутник, но высота его была не больше ста километров, и его траекторию они знали…

— Вы уверены, что его не перепрограммировали? — Петрович уныло посмотрел на генерала.

— Я уверен, что его не перепрограммировали, — ответил генерал. — Кто, по-вашему, мог это сделать?

— Террористы, — сухо резюмировал полковник.

— У вас есть доказательства? — спросил Ильин.

— Только косвенные — прямых нет…

— Вот это и плохо, — включился в разговор Берестов. — У нас только предположения и трупы.

— Трупы — работа ваших друзей из группы «Эль-5», — с негодованием вмешался контрразведчик Ильин. — Они уничтожили смертницу, а надо было ее захватить живой, они угробили одного из террористов, а второго упустили, они не смогли помешать ему убивать мирных российских граждан, а должны были.

В просторном генеральском кабинете воцарилось молчание. Все смотрели на реакцию Семенова, и она была адекватной. Полковник насупился, набрал в легкие воздух и произнес:

— А что делали ваши люди, почему они не помогли мне, когда смертница с бомбой под мышкой прицепилась ко мне как репей к жопе? Где они были? — Семенов зло смотрел на комитетчика. — Почему вы не помогли мне, а мои друзья помогли — спасли мне жизнь?

— Товарищи офицеры, — встрял Берестов, — я понимаю, происходят такие события, у всех нервы на пределе, давайте поспокойнее, от взаимных претензий перейдем к делу.

Все замолчали, и на некоторое время в кабинете воцарилась тишина. Потом Семенов как руководитель штаба произнес:

— Николай Николаевич прав, давайте спокойнее. — Он посмотрел на начальника криминалистического отдела Андрея Дементьева и спросил: — Экспертизы готовы?

— Да. — Тот встал, открыл папку и вопросительно взглянул на Петровича, мол, можно начинать или нет.

Семенов уселся на стуле поудобней и кивнул.

— Итак, по террористке. В стенках сосудов ее мозга найдены следы точно такого же вещества, что было в мозгу у Звягинцева. Вот отчет лаборатории гистологических исследований госпиталя имени Бурденко. Но оно не является ядом или его метаболитом, следовательно, не может вызвать смерть. Что вызвало отек мозга и смерть задержанной, мы выясняем.

— Есть предположение, — осторожно начал Семенов, — что ее отравили сами террористы, на всякий случай.

— Зачем это? — переспросил Ильин.

— На случай отказа от теракта и сдачи властям. Если она струсит и не выполнит теракт, она все равно долго не проживет. Это страховка на случай предательства.