Андрей Бадин - Два часа до катастрофы

— Что но? — переспросил генерал.

— Начальник первого отдела Испытательного центра имени Хруничева сказал, что завтра со мной свяжется комитетчик и заберет его. Официально.

— Еще лучше, — обрадовался генерал. — Если им этот Звягинцев так важен, то пусть и ковыряются с ним.

— Резонно, но дело-то вроде я раскрутил, — Семенов состроил на лице кислую мину.

— Тогда неси прокурору.

— Я не знаю, как поступить, и пришел к тебе за советом.

— Хорошо, давай вместе обмозгуем, что да как. Выгодно нам дальше его вести или все лавры «белоперчаточникам» отдадим. — Так генерал называл относительно редко сталкивающихся с кровавыми преступлениями сотрудников ФСБ.

Вдруг на столе зазвонил телефон, и Берестову пришлось дотянуться до трубки и взять ее.

— Да, — ответил он.

— Здравствуйте, Николай Николаевич, — на том конце послышался приятный баритон. — Вас беспокоит полковник Долгов Алексей Степанович из московского департамента контрразведки. Вот решил поинтересоваться, как продвигается дело Звягинцева. У меня есть информация, что оно близко к завершению.

— Совершенно верно, Алексей Степанович, — очень близко.

— Так, может, я заеду и привезу вам документ по поводу перевода его из вашего ведомства в наше. Чего завтра ждать?

— Одну минуту, — Берестов прикрыл трубку рукой и обратился к Семенову, — Петя, комитетчик по делу космонавтов. Что ему ответить?

— Быстро работают, — покачал головой полковник, — пусть забирает, — Петрович с досады махнул рукой.

— Приезжайте, — сказал генерал.

Семенов забрал папку с документами к себе в кабинет, уселся в кресло и стал ожидать приезда контрразведчика. Тот не заставил себя ждать и примчался ровно через пятнадцать минут. Благо от Лубянской площади до Петровки недалеко.

Он вошел в кабинет, представился, поздоровался за руку и после приглашения уселся на стул напротив кресла.

— Покажите, пожалуйста, свои документы, — попросил Семенов, — а то я вас вижу впервые и… мало ли что.

— Конечно, — засуетился Долгов, достал красное удостоверение с двуглавым орлом на лицевой стороне и передал муровцу.

Петрович внимательно просмотрел корочку и вернул хозяину.

— Свои показать? — усмехнулся он.

— Нет необходимости, — улыбнулся Долгов, — давайте дело Звягинцева.

Он вынул из черной папки несколько листов и передал Семенову. Тот прочитал приказ начальника Главного оперативного управления МВД Москвы о передаче дела в департамент контрразведки УФСБ Москвы и положил его в свою красную папку. Потом отдал гостю все документы по делу Звягинцева и расписался в соответствующих бумагах. Тот положил их в небольшой «дипломат», захлопнул его, пристегнул наручником к запястью своей руки, пожал Семенову руку и вышел.

Через десять минут Петрович уже сидел в салоне своей машины и готовился выехать со стоянки. Ему было немного жаль, что он расследовал, а потом отдал дело, но по большому счету ни орденов и медалей, ни премии он за него получать не собирался, и поэтому сожаление быстро прошло.

«Обычное отказное, как его называют, расследование, — рассуждал Петрович, — оно попадет к прокурору, он его изучит и откажет приславшему запрос Пономареву в возбуждении уголовного дела».

Полковник вырулил со стоянки, «втерся» в поток машин и поплелся в сторону дома.

На следующий день ему позвонил Пономарев и поинтересовался, как продвигается расследование, но ответ Петровича его крайне разочаровал.

— Виктор Александрович, — издалека начал полковник, — разве вам Коновалов ничего не доложил?

— Нет, не доложил, — замялся Виктор. — Так он попросил вас не сообщать мне о расследовании?

Семенов не стал отвечать, а только промолчал.

— Мы можем встретиться? — вдруг предложил Пономарев.

— Зачем? — удивился полковник.

— Поговорим.

— Ну если вы настаиваете, то приезжайте ко мне.

— Нет, давайте на нейтральной территории.

— Согласен, но после рабочего дня, а то тут дел…

— Договорились, — согласился Виктор. — Где?

— Сейчас, — полковник задумался, а потом выдал: — давайте у станции метро «Проспект Мира — радиальная».

— Во сколько?

— В двадцать ноль-ноль.

— Буду ждать вас.

Ближе к вечеру полковник провел совещание по делу киллера по кличке Шнобель и отпустил сотрудников. Из здания розыска он вышел в половине восьмого, сел в машину и поехал на проспект Мира. У станции метро он сразу заметил стоящего особняком Пономарева, вышел из машины и помахал ему. Тот быстро подошел.