Максим Шахов - Ядерный климат

Перед встречей с немцами президент дал Фрадкову жесткую, но простую установку: их надо уломать. И вот они пытаются это сделать. Сейчас главное – принять принципиальное решение: вкладываются немцы в этот проект или нет. С чисто немецкой педантичностью немцы выясняли все детали проекта, даже такие мелочи, как толщина труб газопровода и мощность насосов на насосных станциях.

Советник немецкого канцлера ФРГ давал оценку прошедших переговоров.

– …Герр Фрадков, я не буду от вас скрывать, мы заинтересовались этим проектом. Он имеет перспективу. Но, прежде чем принять решение, мы должны получить твердую уверенность по трем пунктам. Первое – экономическая целесообразность проекта. Второе – надежность и бесперебойность поставок сырья. Третье – безопасность газопровода. Что касается первых двух пунктов, то по ним у нас складывается впечатление, дающее хорошую основу для принятия положительного решения. Но серьезные опасения у нас вызывает третий пункт – физическая безопасность газопровода…

– И что у вас вызывает опасение? – удивленно поднял дугообразные брови премьер-министр. – Районы, где будут прокладывать газопровод, сейсмически спокойны. Укладка газопровода по дну моря – это рядовая техническая задача. Такие операции давно отработаны как вашими специалистами, так и нашими…

– Нет, нет, герр Фрадков, – мягко перебил премьера немец, – нас беспокоит внутриполитическая обстановка в ваших южных районах. Газопроводы, нефтепроводы – это, согласитесь, как правило, любимые объекты террористов. А часть газопровода проходит по территории Чечни…

Далась вам эта Чечня, с раздражением подумал Фрадков, что вы к ней цепляетесь, как вошь к причинному месту! Однако вслух возразил вполне спокойно:

– Господин Нимайер, проблема Чечни у нас давно не существует. Вероятно, ваши СМИ подпитываются информацией трехлетней давности. Мы можем хоть завтра слетать туда, встретиться с руководством республики. Там вам могут организовать экскурсию по любому району, который вы выберете, и вы все увидите сами своими глазами.

– Это было бы интересно, – переглянулись между собой немцы. – А мы можем посмотреть конечную точку газопровода у вас на суше, откуда газовая ветка пойдет по дну моря? Как этот город называется, Уве?

– Новороссийск, – подсказал соплеменник.

– Конечно, можем, господа, – заверил Фрадков. – Мы можем сделать так: завтра с моим помощником вы вылетите в Чечню, там посмотрите все, что захотите. А потом автотранспортом по маршруту прокладки будущего газопровода проедете до Новороссийска.

– Это было бы здорово! – воскликнул немецкий советник. – Тогда у нас пока больше нет вопросов, – и застегнул свою черную папку с документами.

– Хорошо, завтра вылетаете. – Российский премьер встал из-за стола и вдруг произнес: – Одну минуту, господин Нимайер, я слышал, вы увлекаетесь филателией?

– Да, – удивленно посмотрел на премьера немец.

– Тогда я хотел бы подарить вам одну марку. Это последняя почтовая марка, выпущенная последним императором Австро-Венгерской империи. Я не специалист, но мне сказали, что это ценная марка…

Немец внимательно рассмотрел подарок.

– Это действительно раритет! – восхищенно посмотрел он на российского премьера. – Где вы ее взяли?

– Нашел. Случайно, – хитро улыбнулся Фрадков.

– Герр Фрадков, я у вас в долгу, – торжественно объявил немец, – когда вы приедете в Германию, я сделаю вам равноценный подарок.

– Да ладно, чего уж там, – небрежно махнул рукой премьер, – доложите только нормально своему руководству…

Выпроводив немцев, Фрадков сразу позвонил президенту.

– Кажется, получается…

– Хорошо, ты мне минут через десять перезвони, я сейчас занят.

После этого Фрадков поднял трубку черного телефона без наборного диска или кнопок: «На завтра подготовьте мой самолет. Маршрут – Грозный».

Солнце бьет прямо в глаза. Легким не хватает воздуха. Все бы ничего, но нет времени, чтобы передохнуть, а за плечами килограммов сорок груза. Еще эта чертова антенна! Михаил шел уже целый час. Он смотрел под ноги, чтобы не упасть. Тропинки не видно. Ее просто нет. Здесь давно не ступала нога человека. Наконец он добрался до резонаторной башни и сбросил груз на землю. Купол башни давал небольшую тень, там и спрятался Михаил от палящего солнца. Сел прямо на землю.

Отдышавшись, огляделся. Странное место. Красивое, величественное, но жуткое. Какая-то давящая тишина. Нет ни одной птички, даже мошек нет.