Лев Пучков - Приказ – огонь на поражение

– Иванов. – Иванов решительно распахнул дверь. – Не надо представлять. Побудьте здесь, я сам…

Внутри модуля царил полумрак: небольшие оконца из потресканного плекса давали скудное освещение. А ещё тут, помимо полумрака, царил весьма специфический аромат, состоявший из смеси ядрёного пота и анаши.

В ближнем правом углу были свалены вещмешки и дорожные сумки, на которых возлежал средних габаритов дремотный мужлан чуть за сорок – ровесник Иванова. Мужлан был бос, обрит наголо, одет в линялые штаны от «афганки» и табельную майку с прозеленью, даже не второй свежести. На левом плече бледненькая татушечка: оскалившийся тигр и надпись «ОКСА», на шее – грязная марлевая повязка.

Мужлан был занят сразу тремя делами – посасывал гигантскую козью ногу с шалой [26], лузгал семечки из трёхлитровой банки, мастерски сплёвывая на сторону, и внимательно наблюдал за поединком.

Поединщики были представлены двумя крупными экземплярами, разница в возрасте и весе, соответственно, примерно десять лет и пятнадцать кило. Камуфляжные штаны, мокрые от пота табельные футболки, багровые физиономии. Что характерно, как и мужлан с шалой, оба босые. Слева от входа стояли в ровненькой шеренге три пары кроссовок – две сильно ношенные, одна совсем новенькая, рядом лежало оружие и «разгрузки» с боеприпасами, также в трёх экземплярах.

Ратоборствующие топтались во втором отсеке, пыхтели как паровозы – устали порядком, и постоянно перемещались, мелькая то в межкомнатном дверном проёме, хронически лишённом двери, то в большущей неровной дыре слева. Это доставляло мужлану на вещмешках изрядное неудобство: чтобы быть в курсе, приходилось водить лысым черепом справа налево. Шея, видимо, не работала, двигался весь корпус, и оттого мужлан был здорово похож на китайского болванчика – у Иванова был такой в детстве, когда жил с родителями в Харбине.

– Ты кто? – покосившись на пришельца всем корпусом, поинтересовался мужлан.

– Петрович я, – ответил Иванов, с ходу подстраиваясь под обстановку. Ясный пень, тут буром переть и на горло брать – только делу вредить. Можно в дыню схлопотать, а то и увечье получить. Увечья Иванов не любил, у него на госпиталя, как и на «Донтабак», была устойчивая аллергия.

– Глебыч, – кивнул мужлан и протянул гостю самокрутку. – Ммм?

– Не курю. – Иванов изобразил благодарственный жест и ткнул пальцем в сторону драчунов: – Молодой хорошо держится. При такой разнице в весе…

– Это Гесс хорошо держится, – с ленивой растяжкой опроверг Глебыч. – Если б не опыт, пацан бы давно его уж утоптал – смотри, какой прыткий. А ты кто, Петрович?

– Человек я. Православный.

– Не, это понятно. А че пришёл?

– Да так… командиром к вам направили. Вот, хожу, осматриваюсь.

– Гхм-кхм… – Глебыч аккуратно притушил самокрутку об стену, поставил банку на пол, встал и, застегнув верхнюю пуговицу на ширинке, рявкнул: – А ну, хорош скакать! Командир пришёл!

Младший драчун понял команду буквально: тотчас развернулся и изобразил строевую стойку, прижав руки к бёдрам.

– Оп! – Старший – опытный воин, воспользовавшись моментом, коварно лягнул соперника в пах.

Соперник, побледнев, скрючился и рухнул на колени, схватившись за промежность.

– Оп! – Опытный воин легонько добавил кулачищем по затылку, повергая соперника ниц, и наступил ногой на горло. – Пи…дец! «Двухсотый».

– Хррр!!! – Молодой пустил пузыри и слабенько шлёпнул ладонью по полу – сдаюсь, мол. «Двухсотый» так «двухсотый».

– Ладно, живи, – разрешил старший, убирая зловещую стопу с горла поверженного и протягивая ему руку. – Правило номер один: хороший враг – мёртвый враг. Сражайся, пока не убедишься, что он труп. И ни на что не отвлекайся! Пусть небо обрушится на землю – отвлекаться нельзя, пока не убедишься, что твой враг отдал концы. Вставай давай – че разлёгся!

– Подполковник Васильев, – представился Глебыч. – Семён Глебович. Инженер.

– Родственник, что ли? – Иванов удивлённо приподнял правую бровь и кивнул на дверь.

– С кем? А, с этой… Не, однофамильцы.

– Понял. – Иванов почесал затылок и с интересом уставился на инженера. Про Глебыча он был наслышан, это уникум в своём роде, но видел в первый раз. Вот, значит, ты какой, пятнистый олень…

– Майор Петрушин, – напомнил о себе победитель турнира, сделав два строевых шага к гостю и энергично стукнув себя подбородком в грудь – чуть шею не вывихнул. – Евгений Борисович. Можно просто – Женя. Седьмой отряд. Чемпион команды по эрбэ [27]. Салага не возражает?