Александр Каменский-Мальцев - Лёшка-студент

— Ты знаешь, я уже четырежды умирал, — сказал Лешка. — Один раз в зоне, мне тогда горло перерезали, второй раз мне ваш кагэбэшник грудь прострелил, помнишь? Потом стрелялся…

Каверзнев кивнул. Ковалев рассказывал спокойно, без злости, а в голосе его слышалась тоска.

— А в последний раз в Японии, когда вы меня уничтожить хотели… — он заметил, что полковник хочет что-то сказать, и улыбнулся. — Не надо, не объясняй. Так вот, когда я умирал, я каждый раз летел в туннеле, видел людей, встречавших меня, зная, что они давно умерли, видел живого и веселого собственного деда. И каждый раз там мне, как на экране, показывали мою жизнь, за которую там, понимаешь, там, мне было стыдно! И вот я подумал, если есть возможность, сделаю хоть что-то, за что не буду стыдиться! И приехал.

— Ты не шутишь?

— Нет.

Каверзнев посмотрел на Лешку и отвернулся к окну. Он так и не понял, серьезно говорит его бывший заключенный или нет. Полковник был атеистом.

Когда они приехали на место и Лешка вылез из салона и направился к генералу, тот через микрофон рации уже отдавал распоряжения.

— Все готово… — сказал он. — Вы план здания помните?

— Да.

— С вами пойдут вот эти… — генерал кивнул в сторону троих мужчин, своими скуластыми лицами, короткой стрижкой и скупыми улыбками напоминающих родных братьев. — Они — ваши телохранители. В случае огневого контакта они вас прикроют, а в случае ранения вынесут. Если вдруг, не дай Бог, вас ранят тяжело, из здания не выходить, связываться по радио. По зданию мы стрелять сильно не будем, но для науки и понимания того, с кем они связываются, все-таки пару раз врежем из орудий. За выходом будут следить восемь снайперов. У ребят, которые пойдут с вами, два специальных гранатомета, способных проделать дыру в метровой бетонной стене. Кроме того, у них есть гранаты, взрыв которых парализует минут на пять. Все трое — подрывники и несут с собой пластиковую взрывчатку. Все преграды инженерного характера они вскроют.

Генерал махнул рукой, подзывая телохранителей.

— По нашей команде три танка сделают по выстрелу по огневым точкам, — продолжал генерал. — Вы в бэтээре проскакиваете ко входу в здание и выскакиваете по команде Белова, — он подтолкнул одного из «братьев» поближе к Ковалеву. — Дальше по обстановке. Все огневые точки будут подавляться беспощадно, так что вы прорветесь. Мы не дадим вас задеть. Вот рации, возьмите себе обе. Воспользуетесь ими, если потребуется срочная помощь. Но внизу она может не сработать, так что выбирайтесь наверх. В течение сорока минут после вашего проникновения внутрь мы не будем предпринимать активных действий, но потом…

Глядя на мощную военную технику, ревущую в глубине леса, можно было догадаться, что будет потом… И становилось жутко.

Каверзнев взял из рук генерала рацию и засунул во внутренний карман куртки. Достал пистолет, навинтил на ствол глушитель и загнал в патронник патрон. Второй пистолет он протянул Ковалеву.

— Не надо… — сказал Лешка. — Если что, я так…

Белов посмотрел на него с интересом.

— Все! — сказал генерал. — Через семь минут начинаем. Садитесь в броняшку.

Ковалев протянул руку Белову.

— Алексей, — представился он, приветливо улыбаясь. — Надо же знать, за кого вас дырявить будут!

Белов пожал протянутую руку.

— Василий Крутиков, — представился второй.

— Иван, — неприветливо буркнул третий.

— Полковник Каверзнев, — сухо сказал полковник. — Поехали, что ли?

Они разместились в тесном пространстве бронетранспортера, и через несколько минут двигатель загудел, передавая на ноги мелкую дрожь. У каждого из сопровождающих на груди висел автомат, похожий на израильские «Узи», с насадкой на конце дула, у двоих торчали из-за спины широкие стволы, видимо, это и были гранатометы. У Белова, кроме автомата и гранатомета, за спиной топорщился плоский рюкзак. Все телохранители были в бронежилетах. Бронежилеты надели и Лешка с полковником.

Они слышали, как снаружи глухо хлопнуло, и бронетранспортер тряхнуло. Ударили гулкие очереди крупнокалиберных пулеметов, и сразу выстрелы слились в сплошной гул. Машина мягко тронулась и понеслась, все ускоряя ход. Пассажиров бросало, пока бронетранспортер шел по кочкам и кустам, потом машина выбралась на дорогу и пошла плавно. По стенке что-то захлюпало.

— Стреляют… — спокойно проинформировал Белов. — Я думал, не решатся…

Ковалев не ответил. Он думал, где сейчас Костя с Верой, проснулись ли они, но настроиться на мысли сына не мог, может быть, потому, что не было возможности сосредоточиться.