Вадим Россик - Репетитор

Хотя мы с Сашкой уже валились с ног от усталости, я все-таки заставил себя доехать до Бонна. Наконец, увидев зазывные огни какого-то мотеля в пригороде этой бывшей столицы Федеративной Республики Германии, я свернул с автобана. Буквально засыпая на ходу, мы дотащились до номера и упали на широкую мягкую кровать. Бесконечно долгий, жаркий и кровавый понедельник закончился.

Утром меня разбудили радостные трели пичуг за широким окном. Я приоткрыл один глаз. Комната была залита ослепительным солнцем. Новый день обещал быть великолепным. Сашка еще спала, уткнувшись носом мне в подмышку. Вставать не хотелось. Все тело ныло после вчерашних нагрузок. Чтобы избавиться от боли в мышцах необходимо было размяться. Я бросил взгляд на девушку. Вымотавшаяся Сашка продолжала сладко посапывать на моем плече. Жалко будить девчонку, но надо. Нам предстоит семисоткилометровый путь до Парижа. Придется ехать на автомобиле. Поездом или автобусом будет слишком долго, а, если воспользоваться самолетом, я не смогу взять с собой оружие.

Я осторожно поцеловал подругу. Сашка только крепче обхватила меня руками, устраиваясь поудобнее.

– Просыпайтесь, мадемуазель, – нежно сказал я, целуя ее снова.

Сашка глубоко вздохнула и простонала:

– Ох… Поднимите мне веки…

– Вставай, моя панночка. Нас ждет не дождется Париж!

Девчонка недовольно сморщила нос, все еще не открывая глаз.

– Подумаешь, Париж! Просю, мерсю, форсю…

Пришлось применить более радикальные меры. Я стряхнул Сашкину голову со своего плеча и решительно сказал:

– Булкина, вставай! Мне пора на тренировку!

Сашка, наконец, открыла сонные глаза и промурлыкала:

– Ну, что ты все дергаешься, Сереженька? Если женщина не права – надо просто попросить у нее прощения. И вообще, у нас на заводе говорили: «водка – сила, спорт – могила!»

Она зевнула, потянулась и вдруг, сбросив одеяло на пол, оседлала меня.

– Попался? Сейчас вместе потренируемся!

После брачных игр мадагаскарских обезьян, как окрестила Сашка нашу утреннюю постельную разминку, мы зашли в кафе при мотеле и решили плотно позавтракать. Дорога предстояла не близкая, и нужно было основательно подкрепиться. Мы взяли вареных яиц, колбасы, сыра и целую гору сладких пирожков. Потом все это запили крепким горячим кофе. Теперь мы были готовы к новым подвигам. Отдохнувшая Сашка кокетливо стреляла лукавыми глазками по сторонам, пока я рассчитывался с кельнером. В летнем цветастом платье, с копной слегка вьющихся пшеничных волос, сверкая загорелыми стройными ногами – она была чудо как хороша! Видя, с каким восторгом на мою подругу смотрят молодые ребята за соседними столами, я почувствовал укол ревности. Настроение упало.

Заплатив за завтрак, мы направились к выходу. Сашка, гордо задрав нос, грациозно качая бедрами, шла рядом со мной, провожаемая восхищенными взглядами мужской половины постояльцев мотеля. На улице я не выдержал.

– Казанова! Поменьше задницей виляй! Вон, как мужики на тебя пялятся.

Сашка снисходительно улыбнулась.

– Тебе-то что, Сереженька? Пусть пялятся.

– Привлекаешь к нам не нужное внимание. А я, может, переживаю, – заметил я хмуро, открывая перед девушкой дверцу автомашины.

Сашка тут же обвила мою шею прохладными руками.

– Какой же ты дурачок, Сережка! Я только твоя и всегда буду только твоей! Ну, перестань дуться на меня, глупый!

Она чмокнула меня в щеку и села в БМВ.

Спустя некоторое время, когда мы уже мчались по дороге на юго-запад, Сашка вдруг тихо спросила:

– Сережа, ты меня любишь?

Я не ожидал такого вопроса. Мы с ней никогда не говорили о своих чувствах друг к другу. Честно говоря, я ждал и боялся такого разговора. Да, мне было хорошо с этой простой, открытой, веселой девчонкой. Но скоро, так или иначе, история с Никасей закончится. Что дальше? Что я могу дать Сашке Булкиной? Она ведь еще очень молода, а я уже в таком возрасте, когда обращение «молодой человек» начинает радовать. Ей нужен нормальный обеспеченный муж, семья…

– Люблю.

Сашка заулыбалась.

– Сильно-сильно?

– Нечеловечески! – буркнул я, вдруг разозлившись сам не зная почему.

Девушка нежно погладила меня рукой по щеке и все так же тихо сказала:

– Я тебя тоже сильно-сильно… Ты – мой генерал.

Она замолчала, задумчиво глядя в окно. Я постарался сосредоточиться на управлении автомобилем. Наш серый БМВ исправно глотал километр за километром гладкий асфальт прекрасных германских автобанов. Я направил машину по дороге Е44 в направлении Трира. Этот город был основан еще в шестнадцатом году до Рождества Христова при римском императоре Августе и носил название Аугуста Треверорум. Между прочим, Трир претендует на звание самого древнего города Германии, хотя с этим не согласны жители нескольких других мест. Город известен всему миру как место рождения Карла Маркса. Менее известно, что почетным гражданином Трира одно время был Адольф Гитлер.