Роберт Крейс - Защитник (в сокращении)

Пайк поехал за ними по Четыреста пятому шоссе, дав «монте-карло» оторваться на несколько машин в плотном потоке транспорта. «Монте-карло» свернул на приморскую автостраду, проехал через квартал дешевых лавчонок справа от бульвара Венеция и через несколько кварталов подкатил к зданию с вывеской «Кузовной ремонт по-нашему». Перед зданием сервисного центра была парковка, где одни машины ожидали своей очереди, а другие, уже отремонтированные, ожидали, когда их купят. В большинстве это были классические американские автомобили, «бельэры» и «импалы», с уменьшенным дорожным просветом и перекрашенные в яркие цвета — как конфетки «М&М».

Когда «монте-карло» въехал на парковку, из здания вышли несколько мужчин — приветствовать Мендосу. Предприятиями, подобными «Кузовному ремонту», часто владели бандитские семьи, насчитывающие несколько поколений. Они работали как законный бизнес, но их держали в первую очередь для того, чтобы члены банды могли заявить, что они трудоустроены, при подаче ходатайств в суд по поводу освобождения под залог.

Пайк изучал лица мужчин, столпившихся вокруг Мендосы. У большинства были искусные татуировки и наголо выбритые головы — вместо зализанных назад волос; теперь «свои ребята» выбирали такой стиль. Пайк увидел парня, который показал ему «пиф-паф» с заднего сиденья «монте-карло», но Гомера среди них не было. Любой из них мог разгромить закусочную, но Пайк никак не мог узнать, кто именно это сделал. Хотя ему пришло в голову, что он знает, кто поможет разобраться с этим делом.

Пайк пролистал список номеров в телефоне, нашел нужный номер, набрал. Ответил приветливый женский голос:

— «Глаза ангелов». Чем могу помочь?

— Арти на месте?

— Да. Позвольте спросить, кто звонит?

— Скажите, что к нему хочет зайти Джо Пайк.

Пайк подъехал к маленькому оштукатуренному домику чуть-чуть на восток от бульвара Линкольна. Как в большинстве заброшенных и обветшавших районов (а этот так и назывался — квартал призраков), домики на улицах стояли скромнейшие. Хотя по соседству потихоньку и начинали кое-что реконструировать, денежные вливания не доходили до восточной стороны бульвара, которая оставалась печальным напоминанием о несбывшихся мечтах. Отец Артуро Альварес старался изменить такое положение вещей.

Отец Арт не был священником, хотя женщины и дети, опекаемые им, называли его отцом и проявляли любовь и уважение, достойные божьего человека. Арти Альварес был убийца. Он совершил свое первое, и единственное, убийство, когда ему было одиннадцать лет. Он убил тринадцатилетнего члена банды «Прибрежные калеки» по имени Лушиус Джефферсон. Арти с жесткой честностью рассказывал о том, как и почему он убил этого мальчика, — рассказывал школьникам, гражданским лидерам, бизнесменам. Детям он это рассказывал, потому что надеялся сделать их лучше. Остальным — чтобы добыть денег на финансирование своих программ.

В тот день, когда Арти совершил убийство, стояла немилосердная августовская жара. Арти, два его младших брата и малышка-сестра сидели на ступеньках крыльца и ждали, когда их мать вернется с работы — она убиралась по домам. Их отец был далеко, что означало: он отбывал срок в тюрьме Соледад. Арти вспоминал, что им с братьями было скучно и они фантазировали, что их отец не пьяный хулиган, а этакий Робин Гуд. На коленях у Арти сидела его малышка-сестра Тина. Арти увидел Джефферсона на сверкающем синем велосипеде, и вдруг его сердце исполнилось беспричинной ненависти и ярости.

— Вали с нашей улицы, ты, калека!

Джефферсон, до этой минуты не обращавший внимания на четверых ребятишек, показал знак своей банды и крикнул в ответ:

— Пошел ты в задницу!

Арти охватила слепая ярость. Он не помнил, как столкнул сестру с колен, вбежал в дом, вытащил из-под материной кровати отцовскую винтовку и рванул на улицу. Он настиг Джефферсона через полтора квартала, когда тот стоял на светофоре. Арти прижал дуло к спине мальчика и нажал на курок. И убил его. Убил.

Потом Арти говорил, что в этот момент на него обрушилось осознание того, что он сделал. Обрушилось мощной волной, смыв бездумную ярость и принеся ужас от содеянного. Лушиус упал навзничь. Его глаза, огромные, как блюдца, были широко открыты, и в них были страх и боль. Страшная боль, казалось, текла из глаз умирающего мальчика, словно бы дух покидал тело и перетекал в Арти, навсегда меняя его жизнь.

После этого жуткого события Арти Альварес провел три года в специальном исправительном учреждении для несовершеннолетних, предоставленный собственной совести, принимал участие в постоянных обсуждениях, и каждую ночь во сне ему являлись глаза Лушиуса Джефферсона. Вместо высокомерия юности — чувство вины и мучительного стыда. В конце концов он стал бакалавром, а потом и магистром психологии и консультантом по молодежным группировкам города. Он создал «Глаза ангелов» — программу помощи неимущим детям из группы риска и работал с бандами всего города. Смысл названия «Глаза ангелов» был прост: веди себя так, словно на тебя смотрят. Девиз «Глаз ангелов» — «Кто-то все видит».