Андрей Поповский - Второй раунд

— Ба, какие люди к нам пожаловали! Ну, молодые люди, идите-ка сюда, — властно сказал Константин Эдуардович и поманил гостей в беседку. — Проходите, садитесь и, как говорится, чувствуйте себя как дома, но не забывайте, что вы в гостях.

Парни прошли к беседке, поздоровались с банкиром и начальником службы безопасности и сели на скамейку напротив. Двое в костюмах неслышно повторили этот путь и расположились у гостей за спиной.

— А я уж все глаза проплакал! — дождавшись, пока гости рассядутся по местам, насмешливо продолжил Константин Эдуардович, повернувшись к Аркадию Георгиевичу. — Недосуг им юнцам беспокойным ко мне, старику, заехать, поговорить о делах наших общих.

Банкир снова повернулся к гостям и буквально обжег их взглядом. Виталик, ерзавший на скамейке, хотел было что-то ему ответить, но наткнулся на злой взгляд дяди, густо покраснел и замялся.

— Константин Эдуардович, — взял слово Марик. — Мы потому к вам и не ехали, что не с чем было. Вы, наверное, слышали, что у нас беда произошла, спирт украли, товарища нашего убили. Вот мы и разбирались, как могли, с этими проблемами.

— Ну и как, разобрались? — ласково поинтересовался у него банкир.

— Да не совсем еще, но будем стараться, — бодро уверил его Марик и кивнул на сидящего рядом Егора. — Вот видите, и директор наш к вам приехал, чтобы объяснить ситуацию и попросить вас пролонгировать кредит в связи с возникшими трудностями.

— Да какой там к черту директор! — взорвался Константин Эдуардович.

Он вскочил и, брызжа слюной, стал потрясать кулаками перед сжавшимся Виталиком и опешившим от такого напора Мариком.

— Ты что меня за дурака держишь!? Это подставка а не директор! Я, по большому счету, к нему вообще никаких претензий не имею. Это он, что ли, у меня из банка два месяца не вылезал, упрашивая меня дать ему денег? Это он, что ли, мне клятвенно обещал вернуть все в срок? Это он что ли всех моих девчонок в РКЦ перелапал и завалил кучей говенного шоколада, чтобы побыстрее свои делишки обтяпать? Что, думаешь, я не знаю, как все дело было? Я все знаю! Он появился в моем банке всего один раз, и ко мне привел его за руку именно ты, чтобы он поставил свои подписи под документами.

— Но, Константин Эдуардович… — попытался было вставить что-то Марик.

— Да я уже почти пятьдесят лет как Константин Эдуардович! А ты никто, и звать тебя никак. Я вам с Виталиком как людям поверил, а вы так меня подставляете. Ладно, Виталик, — банкир перевел взгляд на племянника и тяжело вздохнул. — Ни для кого не секрет, что он — телок великовозрастный. Куда его на веревке потянут, туда он и пойдет. Я ведь, давая вам кредит, именно на тебя надеялся. Хорошие люди за тебя просили. Именно ты мне показался серьезным человеком, и теперь именно ты мне тут сейчас сказку про белого бычка рассказываешь и на непонятного мне подставного директора киваешь. В общем, так!.. Даю тебе две недели, чтобы вернуть все деньги в банк. В ближайшее время я ухожу на повышение в Москву, и мне никакие висяки оставлять у себя за спиной не нужно. Не справитесь, пеняй на себя. Тогда разговор с вами будет совсем другой. Я все сказал, можете идти.

Константин Эдуардович развернулся и, не прощаясь, ушел в дом. К должникам банка, семеня и переваливаясь на коротких ножках, как большой пивной бочонок, подкатился Аркадий Георгиевич, грозно нахмурил брови и добавил:

— Ну что, молодые люди, все поняли? Я вас очень серьезно предупреждаю, что шутить с нами не надо, а то мы вам со всех сторон очень веселую жизнь устроим, как по официальной, так и по неофициальной линии.

— Мы поняли, — сдержанно сказал Марик. — Мы все поняли. Будем изо всех сил стараться вернуть деньги.

Марик встал, вышел из беседки и первым пошел к калитке, предупредительно открытой молодым человеком в костюме. За ним следом потопали Виталик, все еще красный от пережитого позора и стыда, и совершенно невозмутимый Егор.

Он, как ни странно, остался доволен беседой с дядей Виталика. Его вполне устраивало заявление банкира о том, что он не имеет к нему никаких претензий и весь спрос учинит с Марика. В официальные меры воздействия, которыми пугал их начальник службы безопасности, он не верил. К этому времени люди больше верили в неофициальную бандитскую крышу, чем в реальную милицию, и Егор, своими глазами видевший, насколько упал авторитет государства, был далеко не исключением. А с крышей при таких заявлениях самого банкира проблем возникнуть совсем не должно. Они пойдут вытрясать деньги из Марика. Пусть забирают у него в счет долга «Мерседес» и «БМВ». Если Марику так хочется, пусть он сам воюет с банком или решает с ним вопрос миром. Для Егора это не имеет никакого значения, потому что он вышел из бригады и теперь — свободный человек.