Лев Дворецкий - Безоружна и очень опасна

До Новороссийска доехали без всяких происшествий. Снова погрузка багажа, теперь уже в трюм огромного теплохода, на котором плыть долгие дни и ночи. По договоренности с капитаном наш груз будут охранять круглосуточно двое матросов и я с Игорем попеременно. Тут уж ничего не поделаешь — работа.

Плывем. Капитан и его старший помощник услужливы, готовы выполнить любое требование. Видно, заплатили им хорошо. Да и я не обижен. На все про все выдал нам Саша на двоих двадцать тысяч долларов. Это аванс, сказал. Закончим дело успешно — получим каждый два раза по столько. Есть за что бороться. Ну, а пока проводим время в ресторане, с девочками балуемся. И вахту несем. Игорь говорит, что о такой жизни и не мечтал. Надо отдать ему должное, он знает, что от него требуется: доставить в целости и сохранности груз. И все, больше его ничего не интересует. Ни разу не спросил, что везем и кому. Да, я не ошибся в помощнике. Надеюсь, в случае чего он продемонстрирует и другие свои качества.

На восьмые сутки, совершив заходы в несколько портов, мы были уже в Тихом океане, держа курс на Америку. Распрощавшись с хорошенькой блондиночкой, я зашел в ресторан и принял добрую порцию «Армянского». Коньяк хорошо бодрит и поднимает настроение, что очень важно перед заступлением на пост. Иду подменять Игоря. Не успел подойти к трюму, как сзади железной лапой кто-то схватил меня за плечо. Я резко обернулся и остолбенел. Передо мной, нахмурившись, стоял кавказец.

— Марш в каюту и спать! — приказ его был краток, как выстрел.

— Но мне же дежурить, — запротестовал было я.

— Заткнись! Делай, что говорят, иначе плохо будет. — Увидев перед носом пистолет, я молча повернулся и поспешил в каюту. Грохнулся на койку. «Началось», — пронеслось в голове. Что делать, поднять тревогу? Бежать на помощь к Игорю? Но они наверняка уже захватили команду. Мысли путались, я метался по каюте. В дверь постучали. «Игорь!» — обрадовался я и распахнул дверь. На пороге стоял Саша. Я попятился. Он медленно вытащил пистолет и направил на меня.

— Извини, Валера, здесь большая игра. Ты сделал свое дело, спасибо, и не обижайся.

Я зажмурился, ожидая выстрела. И вдруг в наступившей тишине я ясно услышал голос: «Ку-ку». Открыв глаза, я увидел, как Саша резко обернулся к дверям и дважды выстрелил. В следующую секунду неведомая сила выбила пистолет из его рук, а сам он без звука отлетел в угол каюты.

— Эх ты, с бабами — смельчак, а с таким не мог справиться. — Ия, а это именно она, заняв посреди каюты боевую стойку, сердито выговаривала мне.

«Но ведь он в нее стрелял, и вообще — как она здесь очутилась, может, это сон?» — я задавал сам себе этот вопрос, все еще не веря в реальность происходящего.

Ия между тем подняла Сашин пистолет и кинула мне.

— Держи, и хватит прохлаждаться, беги на помощь Игорю.

С этими словами она исчезла. Я дважды ущипнул себя. Нет, не сплю. В моих руках пистолет. Саша валяется в углу. Вот это нокаут! Ну и хрен с ним. Хотел меня угробить, да сам попался. Выходит, на ниточке я висел и если бы не Ия, то был бы сейчас на его месте. А я, болван, стрелял в нее на том складе… Теперь я ей по гроб обязан.

Выскочил за дверь, закрыв ее ключом на всякий случай, и — к трюму. Бросаю взгляд в сторону нашего груза. Что это? Несколько человек лежат без движения, раскинув руки. Игорь в разорванной рубашке стоит лицом к стене, весь в крови. В спину ему упирается автоматом здоровенный детина в черной маске. Остальные, я насчитал пятерых, также с закрытыми лицами, орудуют с коробками, рассматривая их и переворачивая во все стороны.

Мне тут делать было нечего со своей «пукалкой» — надо потихоньку убираться. Игорь выкарабкается, если не будет дергаться. А мне своя шкура дороже.

— Я же предупреждал, чтоб ты сидел в каюте и не высовывался, — услышал я знакомый голос кавказца. В следующую секунду я почувствовал дикую боль под правой лопаткой и провалился в пустоту.

Рождество мы встречали в доме Каупервудов. Эта чета стала близка нам после того злополучного события с бандитами и заложниками. На следующий день, когда страсти еще не улеглись, Дик подошел ко мне и объявил:

— Джон хотел бы видеть тебя и Генриха у себя сегодня вечером. Мы тоже будем.

— О'кэй, Дик, я готова, думаю, и Генрих не будет возражать, — сразу согласилась я, поняв, что речь идет о Каупервудах. Дик не раз отзывался о мэре самым лучшим образом, и нам давно хотелось познакомиться с ним поближе. Голод на друзей все еще ощущался у нас довольно остро, так что это приглашение было очень кстати.