Александр Афанасьев - Жертва особого назначения

Кевин Этерли был единственным из всех настоящим американцем – ЦРУ просто не смогло подобрать себе профессионального снайпера на стороне и вынуждено было привлечь соотечественника. И не просто американца, а бывшего снайпера морской пехоты. Он был незаметным, блеклым, неопределенного возраста – ему можно было дать и двадцать пять, и сорок лет, – на деле ему было тридцать девять. Он родился в Миссисипи – штате с, наверное, наихудшим уровнем жизни в США – и относился к тем, кого в Америке презрительно величали «белая шваль». Он любил пиво, но не напивался, слушал громкую музыку, но в наушниках, любил повозиться с техникой, был чрезвычайно вежлив, обращался «сэр» к самому последнему ничтожеству на земле, при этом мог убить его за две секунды и пойти обедать. Он не боялся смерти, не боялся умереть сам и не боялся убить другого. А вот моджахеды боялись его и таких, как он. Боялись до смерти…

Он попал в ЦРУ после того, как влип в историю. Их снайперскую пару высадили в провинции Пактия, в труднодоступном районе у самой границы. Цель – обнаружить и ликвидировать военного амира провинции Мулло Салакзая, который незадолго до этого казнил американского военнопленного и выложил видео на YouTube. По данным ЦРУ, Салакзай находился в этом районе, на неконтролируемой территории, и вместе с ним было от семидесяти до ста вооруженных боевиков. В основном – пришлых, из Пакистана и бывших республик СССР, то есть не афганцев. Он был полным отморозком и почти не подчинялся даже амиру движения Техрик Талибан Пакистан, в котором числилась его бандгруппа.

После тяжелого перехода и двух дней ожидания во враждебном окружении снайперам удалось поймать Салакзая на прицел и сделать по нему выстрел. Но был один нюанс – какие-то ублюдки с верхов придумали правило, согласно которому необходим был материал для надежного опознания. Выглядело это так: после того как снайпер сделал выстрел и все поднялись на ноги, второй номер группы мелкой рысью бежит к пристреленному и сует ему ватку в пасть. После чего с образцом ДНК он бежит обратно и напарники отступают к точке эвакуации. Это был даже не мазохизм, а неизвестно что.

У Этерли была автоматическая винтовка «Мк11 mod0» с глушителем, десять магазинов с патронами к ней, хорошая позиция и некоторое везение. Ради того, чтобы его напарник, сержант Диллон Спейд, мог приблизиться к телу – а дело происходило в небольшой горной деревушке, – он убил сорок три человека, которые преграждали путь товарищу. Сорок три человека, одного за другим. И все бы ничего, да в деревушке на тот момент, как на грех, оказалась германская съемочная группа, прибывшая делать репортаж о немцах, вставших на путь джихада. Пролежав больше часа под снайперским огнем, они сделали репортаж об этом, подчеркнув, что многие из тех, кого убили американские снайперы, были безоружны. Наверное, в отношении некоторых из них это было даже справедливо: Этерли стрелял с расстояния 670–720 метров, а на таком расстоянии даже в стандартный десятикратный оптический прицел мало что видишь. Достаточно, чтобы выстрелить, но недостаточно, чтобы понять, что в руках вон у того бородатого – мотыга или реактивный «РПГ». Собственно говоря, они сами были во всем виноваты, те, кто погиб: любой, кто дает пристанище головорезам, отрезающим головы американцам, должен понимать, что отныне он на линии огня. Но вот в Белом доме и вообще за пределами Кабула такую позицию разделяли немногие.

Понимая всю щекотливость ситуации, спецслужбы пошли на крайний вариант – этакий американский армейский сценарий программы защиты свидетелей. В список жертв очередного подрыва внесли и Этерли, а ему дали гражданские документы на имя Кевина Нобла. Поскольку в армии и в корпусе морской пехоты он оставаться уже не мог, ему сфальсифицировали данные о ранении в челюсть, на основании этого сделали пластику и выпихнули из армии – аккурат в спецгруппу ЦРУ, занимающуюся грязными делами. Те мимо такого кадра пройти не могли…

Его путь в Ирак был долгим и сложным. Он вылетел в Дубай рейсом из Франкфурта – в Германии он находился в состоянии «stand by» – боевой готовности. В Дубае сменил документы и вылетел в Карачи под именем Николаса Норта, британского подданного, инженера. В Карачи пересидел три дня, немного пообвыкся и, еще раз сменив документы, вылетел в Басру по документам на имя Хасана Талаля, родом из Хомса, гражданина Сирии. Басра была в статусе почти что свободного города. Это была иракская столица нефти, и такой режим, как в Багдаде, здесь устанавливать было нельзя. Зная страну и город, он нанял машину с водителем-бедуином. Эти водители ездили очень хитро, возили запрещенные вещи и нужных людей. Потому что знали, где и когда на постах стоят их соплеменники. С этим боролись, но с тем же успехом можно было бороться с дурной погодой.