Альберт Байкалов - Тень сбитого лайнера

– Думаете, если я сяду за руль, будет беда? – спросила Татьяна.

Он кивнул.

– Сплюнь! – сказала она на «ты» и стала складывать инструмент. – Сейчас завтрак, потом сразу выезд.

Уже вечерело, когда команда Тита добралась до последних частных домов. Дальше высились пятиэтажки.

В бронетранспортере, медленно перекатывающемся вслед за бойцами, уже сидели трое мужчин призывного возраста. Все они как один заявляли, что никакого отношения к ополченцам не имеют. Каждому задавался один и тот же вопрос: желает ли он служить в украинской армии? Ответы походили один на другой.

Конечно, Тарас понимал, что никто из них воевать не хочет. Но попробуй сказать «нет». Изобьют или пристрелят прямо во дворе, на глазах у детей. Желание пойти добровольцем изъявил даже подслеповатый парень без правой руки, потерянной еще до войны в автокатастрофе. Тит лично проверил его культю, убедился в том, что она старая, и отпустил калеку.

В отличие от них гвардейцы никого не усаживали в свой бронетранспортер, а вели по улице. У них улов был в три раза больше. Оно и понятно, они гребли всех подряд.

Тарас к своему удивлению увидел среди понуро идущих мужчин двух женщин. Одна, помоложе, несла на руках маленького ребенка. Вторая вела за руки двоих.

– Чего они творят? – удивился он.

– А кто их знает? – Тит ударил ногой калитку.

Она с грохотом распахнулась. Боец по фамилии Понедилок устремился в дом. Изнутри донесся грохот бьющейся посуды и женский крик.

– Давай за ним! – приказал Тит.

Тарас в два шага проскочил веранду, пробежал по коридору и оказался на кухне.

– Есть в доме террористы? – рычал Понедилок, направив автомат в голову женщине, лежащей на полу.

– Нет! – завопила она. – Откуда им тут взяться? Давно ушли! Потом солдаты все проверили.

– Ты одна здесь живешь? – продолжал допрос Понедилок.

– Мужа бомбой месяц назад убило. – Женщина прижала к лицу платок и протяжно всхлипнула.

– Подпол есть?

– А как же! – Она встала на четвереньки, ухватилась за край стола и выпрямилась.

– Ты что, ее ударил? – с трудом сдерживая себя, спросил Тарас.

– Сама упала через порог. – Понедилок цокнул языком. – Я женщин не трогаю.

– Ей-богу, сама. – Женщина испуганно посмотрела на Тараса и бочком прошла в коридор.

Бойцы направились следом за ней и оказались в небольшом помещении, приспособленном под кладовую.

– А чего пусто? – удивился Сидорук, обведя взглядом полки.

Лишь с потолка свисала гирлянда луковиц, а на полу валялись две тыквы.

– Сепаратисты все позабирали?

– Вот подпол. – Женщина показала на люк.

Понедилок нагнулся, взялся за кольцо и приподнял крышку.

– Чего там? – спросил Сидорук.

– Мышь в петле. – Понедилок бросил крышку. – Даже картошки нет.

– Тит! – раздался со двора голос Гончарука. – Поди сюда!

– Чего там еще? – недовольно пробурчал Титович.

Тарас направился следом за ним.

Гончарук стоял посреди двора, уперев руки в бока и широко расставив ноги.

– Она сказала, что никого в доме нет? – спросил он.

– Да.

– Гранату дай. – Гончарук, глядя на сарай, протянул к нему руку.

– Какую?

– Железную!

– Нет, ты не понял, командир, – ощупывая подсумки, залепетал Тит. – У меня есть лимонки и РГД.

– Давай лимонку.

Тит вложил ему в руку гранату.

Гончарук направился к сараю, на ходу вырвав кольцо.

– Чего это он? – Тит бросил на Тараса испуганный взгляд.

Но оба уже догадались: Гончарук нашел людей, которые затаились в подвале.

Так и есть! Войдя в сарай, он нагнулся, приподнял деревянную крышку люка и метнул туда гранату.

– Вот дает! – присаживаясь на корточки, заявил Тит, глядя на командира, бегущего к ним.

Грохнул взрыв. Сарай на мгновение вздулся. С крыши полетели осколки шифера. Клубы дыма и пыли заполнили двор.

– Господи, ироды!.. Убили! – взвыла женщина, выскочившая из дома.

– Кто там был? – оторопело спросил Тарас.

– А шут его знает, – весело ответил Гончарук. – Подошел, прислушался, кто-то говорит…

Тарас едва сдержался, чтобы не разрядить в этого недоноска автомат.

– Да как же можно, не разобравшись?! Вдруг там дети?

– Нужно! – выкрикнул Гончарук. – Они должны нас с хлебом и солью встречать или подыхать как скоты.

«Боже, где я? Неужели это двадцать первый век и рядом со мной мои земляки-украинцы? Кем мы все стали?» – думал Тарас, глядя в лицо Гончарука, который продолжал что-то изрыгать из себя. Неожиданно тот умолк и посмотрел куда-то в сторону калитки. Супруненко проследил за его взглядом. К ним с улицы направлялся тот самый майор национальной гвардии, которому Тарас недавно отказал в помощи.