Евгений СУХОВ - Оборотень

Услышав о праведной акции в Ванино, Беспалый понял, что Муллу ему не сломать. Он был не властен над ним, точно так же астроном не может повелевать звездами.

Беспалый понял также, что если ссученный отряд двинется дальше, то его будут щипать до тех пор, пока от него не останутся одни рога.

Мулла вывернулся и на этот раз.

За окнами стемнело. Старик явно утомился — речь его сделалась медленнее, он все чаще останавливался, чтобы перевести дыхание или вновь поймать ускользающую нить повествования. Варяг, напротив, готов был слушать бесконечно, захваченный картинами бурной и жестокой жизни минувших лет.

— Не устал, Варяг? — спросил с усмешкой Беспалый. — Целый день ведь слушаешь.

— Я-то нет, а вы, наверное, устали, — отозвался Варяг.

— Да, старость не радость… Думал, без отдыха буду рассказывать, пока не выложу все, что на душе скопилось. Ан нет, годы свое берут, вот уже и отдых нужен, — с грустью проговорил Беспалый.

Защебетал телефон Варяга, и старик обрадовался:

— Во-во, поговори, а я пока отдохну. Варяг услышал в трубке голос Чижевского:

— Владислав Геннадьевич, ребята только что звонили из Мякинино, это такой поселок дачный прямо у кольцевой дороги. Они нашли Бако у него на квартире, допросили хорошенько, и он рассказал, где девушка содержится. Поехали вместе с ним в Мякинино и взяли эту дачу.

Чижевский тяжело вздохнул.

— Что-то не так? — насторожился Варяг. — Как в прошло?

— Не очень гладко, — с досадой сказал Чижевский. — Бако в последний момент дернулся, пришлось его пристрелить и с ним еще парочку абреков.

— Да, это плохо, — с досадой произнес Варяг. -Надо было, чтобы он рассказал, как они это дело провернули: как девчонку похитили, как на Санька через нее надавили, что за устройство ему передали… И весь рассказ надо было на пленку записать. Мне ведь придется отчитываться за смерть Бако.

— Ну, с этим-то все в порядке, ребята допрос Бако еще в Москве, до выезда на дачу, с самого начала снимали на камеру, — сказал Чижевский. — Они знают, о чем надо спрашивать.

— А чем же ты недоволен, Николай Валерьяныч? — удивился Варяг. — Значит, теперь только с Шотой надо разобраться, а потом мы за все ответим, имея такую пленку.

— Да хрен с ними со всеми, и с Бако, и с Шотой, — непривычно резко произнес Чижевский. — Саша Абрамов ранен.

— Тяжело?

— Тяжело. Надо же, в стольких переделках побывал, и на тебе — дуриком от какого-то сопляка пулю словил…

— Ладно, Николай Валерьяныч, не расстраивайся раньше времени, — мягко произнес Варяг. — У меня в медицинских кругах Москвы связи неплохие, сделаем все возможное.

— Я уже от вашего имени позвонил кое-кому, — виновато произнес Чижевский. — Обещали помочь.

— Конечно, о чем разговор, — одобрил Варяг. — Если будут проблемы, звони, я подключусь. Давай, до встречи.

Убрав в карман телефон. Варяг некоторое время сидел молча, погруженный в размышления, затем поднял глаза на старика:

— Ну как, отдохнули, Тимофей Егорыч?

— Я-то отдохнул, — ответил Беспалый. — А у тебя, вижу, забот все прибавляется и прибавляется.

— Что делать, — тоном философа произнес Варяг. — Разве у вас в ваши времена их меньше было?

— Конечно, меньше, — серьезно ответил Беспалый. — Потому что люди посмирнее были, не норовили так много захапать, как вы, нынешние, не стремились так высоко залезть. Вот и расхлебывайте теперь… Ладно, слушай дальше, сынок.

И старик продолжал свой рассказ, но через некоторое время, видя его усталость, Варяг взглянул на часы и решительно поднялся со стула.

— Хватит, Тимофей Егорович, — заявил он. — За один раз все равно не закончим. Отдыхайте.

— Ладно, сынок, — покорно сказал Беспалый. — Но учти: я тебя буду ждать. Раз уж начал говорить, хочу договорить до конца.

Проводив Тимофея Егоровича в палату, Владислав сразу отправился к главному врачу дома ветеранов.

Виктор Петрович Бармин оказался невысоким плотным мужчиной лет пятидесяти с внимательными строгими глазами бывшего кадрового оперуполномоченного. Он окинул вошедшего коротким взглядом и сразу предложил сесть, даже не поинтересовавшись целью визита. Владислав заметил, что до его прихода Бармин читал толстую книгу в блестящем голубом переплете. Названия он не рассмотрел смог только прочитать одно слово: «…астрология».

— Вы посетитель Беспалого? — заметил Бармин с дежурной сухой улыбкой. — Тимофей Егорович за последнее время сдал. Совсем плох стал. Очень плох.