Евгений Сухов: Побег

Моня отключил свою «Нокию» и сунул черный прямоугольничек телефона в нагрудный карман. Он стоял в подъезде у окна пятого этажа и наблюдал за двором. Двор был проездным и соединял два переулка, выходивших на проспект. Перед подъездом стоял синий «джип-тойота» с водителем. Пассажир «джипа» — здоровенный амбал в сером костюме — минут десять назад вошел в дверь и пока что-то не торопился оттуда выходить.

Вдруг Моня заметил, как со стороны футбольной площадки во двор въехал белый «Москвич». За неделю он успел приметить всех автовладельцев этого дома. Такого «Москвича» ни у кого из местных не было. Значит, машина приехала в гости. Или случайно забрела. Моня глянул на часы. Семь сорок. В их распоряжении двадцать минут. Не спуская глаз с белого «Москвича», Моня вытащил из заднего кармана миниатюрный радиопереговорник и вызвал сидящего во дворе у «Жигуля» Чушпана.

— Чушка, что за гости? — коротко поинтересовался Моня.

— Не знаю.

— Сколько там?

— Четверо. Отсюда не вижу, но вроде как черные.

— Негры? — усмехнулся Моня.

— Кавказцы.

— Где наши ребята?

— Кузя и Филин в подъезде под лестницей. Ром и Петря кучкуются у подъезда под козырьком — тебе оттуда не видать.

— Гонца с кейсом не видно?

— Там сидит, в обменке.

— Ну что, будем ждать?

— Да как бы не опоздать — до восьми пятнадцать минут осталось, скоро инкассаторы пригонят!

— Ну тогда через две минуты двинулись?

— Поехали!

Моня убрал переговорник в карман и, выудив из-за пазухи «беретту», стал сбегать по лестнице вниз. Кузя и Филин уже стояли перед запертой металлической дверью обменного пункта. Моня кивнул, и Кузя позвонил.

Домофон зашипел, и голос с сильным азиатским акцентом произнес:

— Я вас слюшаю?

— Пятдесят одын! — бодро отозвался Кузя тоже с акцентом. Как они давно уже выяснили, отзывы «своих» посетителей — от пятидесяти одного до пятидесяти пяти — служили паролем для охраны пункта. Лязгнул замок — и Кузя нетерпеливо толкнул тяжелую дверь. Все трое ввалились в тесный предбанник. За крохотным столиком с телефоном сидел охранник — щуплый афганец. Увидев грозного вида посетителей, он вскочил, но тут же повалился под столик, оглушенный ударом «беретты». Моня поднял телефонный аппарат и грохнул его о цементный пол, потом молча кивнул на занавешенное окошко кассы. Кузя тут же накинул на окошко заготовленный черный плащ. Филин ткнул кулаком в дверь с надписью: «Посторонним вход воспрещен». Дверь распахнулась, налетчики ворвались в помещение банка и с ходу выбили дверь, ведущую в кабинет управляющего.

Их взору предстала заманчивая картина. На столе для переговоров лежали аккуратные пачки долларов, видно только что вынутые из черного «дипломата». Хозяин «дипломата» — бугай в сером костюме — с недоумением смотрел на ворвавшихся налетчиков. Все трое были в черных горнолыжных масках и держали наготове три ствола: Моня — свою «беретту», Чушпан — автомат «узи», а Филин — китайский ПМ. Два низких черноволосых мужика — по виду афганцы — как сидели за столом, так и замерли с перепуганными рожами.

— Одно движение — и всех к е…ной матери перестреляю! — гаркнул Моня. — Первый — проверь остальные комнаты, я держу их на мушке, второй — собирай «зелень»!

Моня грозно повел стволом «узи», Чушпан рванул в коридор, а Филин бросился сгребать «зелень» в раскрытый рюкзак.

— Сейф! Где ключи от сейфа? — Моня резко развернулся в сторону смуглолицего управляющего. Тот, не раздумывая, вынул из стола небольшую связку ключей и нервно стал открывать стоящий за его столом сейф. В сейфе оказалась внушительная стопка рублей и долларов.

Филин быстро перегрузил содержимое сейфа в уже наполовину заполненный рюкзак и восторженно поднял вверх большой палец.

Моня достал переговорник и вызвал оставшегося на улице Петрю.

— Третий, что там гости? Стоят?

— Стоят.

— Все на месте?

— Все.

— Что происходит?

— Ничего. Пусто. Дети в футбол гоняют.

Моня отключил переговорник.

Чушпан, запыхавшись, вернулся в комнату:

— Все в порядке. Девицу в расчетном я закрыл на ключ, а мужика в соседней оглушил, до ночи не очухается.

Филин уже собрал оставшиеся пачки долларов со стола и завязывал рюкзак. Все это заняло минуты три-четыре.

Держа на прицеле перепуганных насмерть афганцев, Моня, не повышая голоса, сурово выдохнул:

— Так, черномазые, всем замереть! На улице мои бойцы стоят, прикрывают дверь в сраный банк. Телефоны я все вырубил. Так что если жить хотите — без глупостей.