Альберт Байкалов - Сыщик мафии

– Ресторан, – игриво ответила Алена.

– Хорошо, – обрадовался Матвей. – Только для начала навестите со мной одну женщину…

– Жену? – Улыбка вмиг сошла с лица Алены.

– Нет, маму одного товарища…

Облаком невесомой пыли Добрый выплыл из каких-то разноцветных и бесформенных пятен, оказавшись в вязкой черноте. Он потянулся и неожиданно понял, что руки связаны за спиной. В следующий момент его охватил ужас: «Что со мной? Где я?» Память возвращалась стремительно. Вернее, он сразу все вспомнил, просто некоторое время казалось, что все это сон.

– Черт! – выдохнул он и открыл глаза.

Тусклый свет электрической лампочки, освещавший штабеля каких-то колес, показался настолько ярким, что он зажмурился и застонал.

Добрый отчетливо вспомнил, как загнал машину в мастерскую, как вышел из нее. Потом слесарь и его дружок не хотели приступать к работе. Слесарь боялся, что он не заплатит обещанную сумму, уж очень большой она казалась по его меркам. Доброму пришлось выполнить его требования. Потом он сидел за столом с остатками закуски и недопитой бутылкой водки, а слесарь со своим гостем возились с машиной… Стоп! «Они о чем-то шушукались, пару раз выходили за запасными частями куда-то на склад. В какой-то момент слесарь вернулся один и стал громко рассказывать оставшемуся в кладовке помощнику о том, как он отдыхал с какой-то Катькой… Потом его дружок подкрался сзади и ударил чем-то тяжелым. Они меня связали и затащили сюда».

Боль в затылке становилась все сильнее. Одновременно куда-то медленно стал уплывать пол, а к горлу подступила тошнота.

«Неплохо они меня приложили», – с тоской подумал Добрый и огляделся. Кроме колес, здесь в углу были сложены автомобильные двери разных цветов, фары, детали кузова и двигателя. Деревянные полки были завалены аккумуляторами, стеклом, сиденьями…

Вдруг дверь с грохотом распахнулась, и он увидел слесаря. Глядя на него снизу вверх, Доброму вдруг показалось, что за время, пока он был без сознания, злодей будто бы стал выше и шире в плечах.

– Как самочувствие? – шагнув через порог, спросил слесарь.

– Развяжи меня! – с трудом сдерживая ярость, прошипел Добрый. – Ты даже не представляешь, с кем связался.

– Отчего же? – Слесарь подошел ближе, взял верхнее колесо, поставил рядом и сел. – Ты мокрушник!

– Чего? – чувствуя, как пересыхает глотка, уставился ему в глаза Добрый.

– У тебя в багажнике труп, – продолжал слесарь, – в салоне сумка с бабками. Причем с большими бабками!

– Чего ты хочешь?

– Я? Уже ничего. Ты же не станешь утверждать, что, направляясь сюда, рассказал жене, соседу и маме, куда едешь?

– При чем тут жена?

– Жена? – эхом повторил слесарь и пожевал губами. – Впрочем, конечно, ни при чем. Вы ведь год как развелись…

Добрый догадался, что Слесарь посмотрел его документы.

– Может, договоримся? – неожиданно выпалил он. – Я тебе отвалю столько, что забудешь, как гайки крутить…

– Я разве хочу забыть? – удивился слесарь. – Мне нравится. Это хобби… Местные меня за это Слесарем и прозвали.

– Ты за это хобби деньги берешь, которыми семью кормишь, – усмехнулся Добрый.

– Странный ты, – задумчиво глядя на него, проговорил Слесарь.

– С чего ты взял?

– Того, что я у тебя нашел, мне хватит на всю жизнь, поэтому попробуй предложить что-то такое, что меня заинтересует…

– Ты… Ты что? – поперхнулся слюной Добрый.

– Видишь, как тебе не повезло? А вообще, я сегодня подумал и неожиданно тебе позавидовал…

– Что?!

– Сам посуди, вот я, например, наверняка никогда не узнаю даты своей смерти…

– Ты чего говоришь?

– А чего ты испугался? – расплылся в улыбке Слесарь. – Не надо бояться. Посмотри на своего клиента в багажнике. Ему теперь все равно. Он там, где все мы были до рождения. Разве это страшно?

– Что-то непохож ты на слесаря, – сделал вывод Добрый, пытаясь унять начавшуюся тряску.

– А какой, по-твоему, должен быть слесарь?

– Слушай, мне сейчас точно не до этого, – признался Добрый.

– Хорошо. – Слесарь ударил себя ладонями по коленям и встал. – Буду тебя убивать, а то действительно не по-человечески как-то…

– Что? – взвыл Добрый. – Ты… Нет!

Он кричал, бился затылком о резину, уложенную за спиной, скрипел зубами и кусал губы, однако Слесарь, не обращая на него внимания, вышел и закрыл за собой дверь.

Добрый повалился на бок и закрыл глаза.

«Неужели все? Как нелепо, как глупо! Дурак! Господи… Надо молиться… Он есть! Точно! На него одна надежда. Как там надо просить? Спаси меня, Господи, раба своего… Черт! Спаси меня, Господи, раба твоего! Нет! Что там в церквях говорят?»