Альберт Байкалов: Сыщик мафии

– Может, поучить его уму-разуму? – отчетливо раздался голос помощника, у которого, судя по сигналу и качеству звука, и находился телефон.

– А за что? – удивился Шатун. – Я его лично даже уважать стал. И еще, выбрось это из головы, его такие люди рекомендовали, что потом тебя по стенке размажут. К нему кто только не обращался. Мутный парень. Возможно, и заказы на людей берет. Нет, он может пригодиться.

В машине Шатуна воцарилось молчание.

Марта вопросительно посмотрела на Матвея, и он кивнул ей:

– Отключайся. Он нам не интересен.

«Кто тебя дернул за язык трепаться с этим уркой? – с досадой подумал Добрый и запрокинул голову, вливая в себя очередную порцию водки. Холодная жидкость обожгла пищевод и упала в желудок. Он стукнул донышком стакана по крышке барной стойки, задержал дыхание, взял двумя пальцами дольку лимона, забросил в рот и, прислушиваясь к ощущениям, стал с задумчивым видом жевать. Жжение сменилось приятным теплом, которое стало растапливать осколки тяжелых и страшных мыслей. С каждым мгновеньем их острые кромки все меньше цепляли и резали нервы.

Добрый понимал, что это лишь иллюзия спокойствия, но ничего другого придумать не мог, полностью вкусив прелести состояния ожидающего казни человека.

– Повторить? – держа на весу бутылку, спросил бармен.

Добрый поднял на него отяжелевший взгляд. Веснушчатый паренек со смешно оттопыренными ушами и тонкой шеей, торчащей из воротничка белоснежной сорочки, замер в ожидании ответа. Добрый кивнул и, с безразличием наблюдая за струйкой водки, медленно наполнявшей его стакан из никелированной трубки надетого на горлышко дозатора, стал размышлять, как быть дальше. Пока его никто не трогает. Хотя кто может тронуть, если даже мать не знает, куда он уехал? Мать! Потянувшаяся к стакану рука замерла на половине пути и безвольно упала на холодную стойку. А что, если он к ней придет? Перед глазами возникло лицо Сухаря. Подозрительно осторожный взгляд бесцветных глаз пробрал до костей, словно этот человек и впрямь стоял сейчас по другую сторону стойки. Стоял и смотрел на него, как питон на загнанного в угол птенца.

Добрый отложил в сторону трубку сотового телефона, взял стакан и, не поднимая, потянул его к себе. С силой упавшая на плечо ладонь заставила его вздрогнуть и замереть. Странно, но, не оборачиваясь, он увидел за своей спиной Сухаря, даже отчетливо различил морщинки от прищура в уголках глаз, уловил запах простого одеколона.

– Ты думал, что я тебя не найду? – Спокойный, холодный голос уверенного в себе человека над самым ухом сковал мышцы, лишил возможности двигаться, думать, дышать… Будто бы вся жидкость, из которой состоит человек, вмиг превратилась в лед.

– Э…

– Что?

– И-ии! – пропищал Добрый, отчего-то решив, что через мгновенье ощутит, как холодная сталь металла, с хрустом разрывая мышцы и раздвигая ребра, войдет в его спину.

– Сдал меня, гаденыш? – прошипел Сухарь.

– Нет… Ты не так…

– Все так. Я как узнал, что тебя «приняли», так «ноги сделал» и не ошибся, менты всю хату перевернули. Сразу скумекал, чьих рук дело.

– Что хочешь… Ты же меня знаешь, – сипел Добрый.

Официант сделал вид, будто не замечает разговора, и отвернулся к телевизору.

– Сейчас выходишь вместе со мной на улицу, – стал инструктировать Сухарь. – Садишься в тачку…

– Ты меня убьешь?

Отчаявшись, Добрый умышленно задал вопрос громко, с таким расчетом, чтобы его услышал официант. Но и на этот раз тот даже ухом не повел, да и музыка гремела на весь зал.

– Вперед! – Сухарь развернул Доброго за плечо и подтолкнул к выходу.

Неожиданно Добрый понял, что эти несколько шагов до дверей – единственный шанс, который он может использовать, чтобы остаться в этом мире. Другого выхода у него больше не будет, а потому данную оплошность Сухаря надо использовать. «Но как?» – лихорадочно думал он. В карманах нет ничего, чем можно было бы вывести его из строя хотя бы на время. Стоп! Взгляд задержался на бутылке вина, стоящей на краю столика у выхода. Шаг, второй, третий… Пора! Добрый развернулся к Сухарю и со всего размаху двинул ему носком ботинка аккурат между ног.

«Ух! – Сухарь согнулся, схватившись двумя руками за причинное место. – У-уу!»

Не теряя времени, Добрый схватил со стола бутылку, размахнулся и со всего размаха опустил ее на затылок негодяя. Взрывом брызг вина и мелких осколков сбросило со стульев людей. Завизжали женщины.

Что было дальше, Добрый не видел. Развернувшись, он пулей вылетел на улицу и устремился к стоянке. Следом никто не бежал, и он постепенно перешел на шаг. На небольшой бетонной площадке стояли два десятка машин, среди них, в самом дальнем углу, неприметная «Лада».