Игорь Берег - Приказа не будет

И заметив выражение лица Миронова, добавил:

– Но город у вас красивый! Душа отдыхает!

– У нас? – с нажимом переспросил Евгений. А про себя подумал, что родной город стал ему и вправду чужим. Так, один из многих в России. Если бы тут не жила мама, он вообще не стал бы приезжать сюда. Махнули бы с Наташкой поездом или самолетом прямо до Адлера, не заезжая в Ставрополь.

Лавочка стояла в тени большой липы и им, несмотря на жару, было вполне комфортно. Вот и еще один любитель пеших прогулок приблизился и уселся на другом конце скамейки, даже не спросив, ради соблюдения приличий, позволения. Это был крепкий мужчина с какими-то резкими, словно высеченными в камне, чертами лица и широкими плечами. Прямо находка для женщины.

Если бы не глаза. Глаза у него были, как у больного чем-то серьезным человека. И тоска во взгляде чувствовалась. Короче сказать, снаружи он был кремень. Но внутри…

Одет человек был несколько не по погоде: в легкую замшевую курточку, на голове замшевая кепочка. Синие джинсы – знак времени и тяжелые ботинки. Не походил он на праздношатающегося горожанина.

Миронов и Штефырца спокойно курили, не обращая на соседа внимания, и Евгений уже искал взглядом урну, в которую можно было бы отправить окурок, как вдруг мужчина негромко, но так, чтобы они слышали, сказал:

– Ехали бы вы отсюда, граждане!

Оба бывших «собовца» удивленно повернули к нему головы.

– Это с какой стати? – поинтересовался Мишка.

– Не рады вам здесь, – коротко ответил незнакомец.

Миронов откинулся на спинку скамейки, оперся о нее раскинутыми в стороны локтями, спросил развязным тоном:

– Объяснись, дорогой! Кто это нам не рад и почему? Разве мы кому-то мешаем? Сидим вот, курим, разговариваем. Что случилось? Почему такие угрозы?

– Это не угроза, а предупреждение, – поправил мужчина. – Нечего вам в этом городе делать. Уезжайте!

– И что будет, если мы не послушаемся? – все таким же тоном вопросил Евгений.

– Плохо будет, – пообещал мужчина. – Так плохо, что вы сильно пожалеете!

– Ух ты! – воскликнул Миронов и толкнул Штефырцу в плечо. – Слышал, он нам все-таки угрожает!

– Конечно, слышал, – кивнул Мишка и вдруг мгновенно оказался перед незнакомцем. Колено его наступило тому на промежность, а пальцы стиснули горло. Когда надо было, Штефырца мог быть очень сильным.

Мужчина попытался дернуться, сбросить руку Мишки со своей шеи, но добился лишь того, что от резкого тычка в предплечье его правая рука оказалась парализована, а железные пальцы еще сильнее сжали кадык.

Миронов быстро огляделся по сторонам. Аллея в этот обеденный час была совершенно пуста. Ни одного человека не было на немногочисленных лавочках вдоль нее. И куда они все подевались? Идеальные условия для допроса среди белого дня почти в центре города. Как специально! Он подвинулся ближе к незнакомцу и Мишке.

– Вот теперь, надеюсь, мы можем и поговорить. Только не советую суетиться или выхватывать оружие. Мы действуем очень быстро. Останешься сидеть здесь с сердечным приступом. Ни один врач не откачает. Все понятно? Мишка, отпусти его горло немного, а то он и говорить не сможет.

А сам тем временем быстро ощупал курточку, удовлетворенно кивнул, достав «макаров» и какое-то удостоверение. Пистолет сунул в задний карман своих джинсов, потом раскрыл красную книжечку с гербом на обложке.

– Та-ак, что же мы тут имеем? Ага, оперативный отдел, капитан Мурашов Вячеслав Васильевич. Я-то думал, бандюган какой-нибудь, а тут целый капитан… И кто тебя, капитан, навел на нас? Кто послал предупреждать-угрожать? Миш, ослабь пальцы, задыхается ведь человек.

Мурашов закашлялся, сплюнул и потянул из кармана курточки носовой платок, чтобы стереть слюну с подбородка. Миронов напряженно следил за каждым его движением, готовый в любое мгновение пресечь попытку освободиться. Но капитан, видимо, понял, что проиграл, и попыток таких не делал. Тем более что теперь мог дышать свободно.

Наконец он посмотрел на Миронова и хрипло спросил:

– Что вам от меня нужно?

– Вопросы ты слышал. Мы ждем ответа.

– Не буду я отвечать, – тоскливо сказал Мурашов и посмотрел в небо, как будто оттуда могло прийти спасение. Судя по всему, он считал, что попал в лапы безжалостных убийц и действительно останется сидеть на скамейке с остановившимся сердцем.

– Это почему же? – вкрадчиво осведомился Штефырца и чуть сильнее нажал коленом на то, во что оно упиралось.

– Мне теперь по-любому хана. Не вы, так он убьет.