Алистер Маклин - Десять баллов с острова Наварон

— Боже правый! — в его речи ощущался характерный акцент жителя лондонского предместья. — Какого черта вы, парни, среди этого дерьма…

— Отставить разговоры, — оборвал его Меллори. — Простите, но сейчас нет времени на объяснения, — уже мягче сказал он. — Одевайтесь потеплее, выходите и ждите на улице.

— Но… куда вы нас забираете?

— Домой. В Италию. Сегодня же вечером. Поторопитесь, прошу вас.

— Италия? Что вы имеете в виду?

— Быстрее! — Меллори взглянул на часы и покачал головой. — Мы уже опаздываем.

С трудом подавив естественное волнение, четверо пленников собрали теплую одежду и вышли из дома. Меллори вновь повернулся к сержанту.

— У вас должны быть лошади. Где конюшня?

— С обратной стороны блокгауза, — с готовностью ответил сержант. Судя по всему, он быстро приспособился к новым обстоятельствам.

— Хороший мальчик, — похвалил его Меллори и посмотрел на Гроувса и Рейнольдса. — Нам понадобятся еще две лошади. Приготовьте их, будьте так добры.

Сержанты вышли. Под неусыпным наблюдением Меллори и Миллера Андреа по очереди обыскал шестерых охранников и, не обнаружив ничего подозрительного, загнал всех в камеру, закрыл замок и повесил ключ на крюк, вбитый в стену. Затем так же тщательно Андреа обыскал Нойфельда и Дрошного. Лицо Дрошного побагровело от ярости, когда Андреа небрежно швырнул его кинжалы в угол комнаты.

Меллори посмотрел на них и сказал:

— Я бы, конечно, пристрелил вас обоих, но сейчас в этом нет необходимости. До утра вас не хватятся.

— Да кому они вообще нужны, — резонно заметил Миллер.

— Во всяком случае, не нам, — безразличным тоном произнес Меллори и улыбнулся. — Не могу отказать себе в удовольствии сказать вам кое-что на прощание, гауптман Нойфельд. Вам будет о чем подумать, пока вас случайно не обнаружат. — Он многозначительно посмотрел на молчащего Нойфельда и продолжал: — Я имею в виду ту информацию, которую передал вам сегодня утром.

Нойфельд тревожно посмотрел на него.

— При чем здесь ваша информация?

— Боюсь, что она была несколько неточной. Дело в том, что Вукалович ожидает наступление не с юга, через мост, а с севера, через ущелье Зеницы. Сейчас, насколько нам известно, в лесу, севернее ущелья, дислоцировано около двухсот ваших танков. Но к двум часам ночи, то есть ко времени, когда намечено наступление, от них уже ничего не останется. Я связался с базой бомбардировщиков в Италии. Представляете, какая замечательная цель — две сотни танков на площади в сто пятьдесят ярдов в ширину и не более трехсот в длину! Английские бомбардировщики будут ровно в 1.30, а к 2 часам с танками будет покончено!

Нойфельд посмотрел на него долгим застывшим взглядом. Потом медленно и тихо произнес:

— Черт бы вас побрал! Проклятье!

— За это вас по головке не погладят, это уж как пить дать, — согласился Меллори. — К тому времени, когда вас обнаружат, если это вообще произойдет, все будет кончено. До встречи после войны.

Андреа запер Нойфельда и Дрошного в боковой комнате и повесил ключ на тот же крючок, где висел ключ от камеры. Затем они вышли, закрыли наружную дверь, повесив ключ на вбитый рядом гвоздь, и двинулись в путь. Гроувс и Рейнольдс оседлали двух новых лошадей и поскакали вслед за своим отрядом. Впереди с компасом и картой в руках ехал Меллори.

Некоторое время они ехали по краю поляны, вдоль опушки леса. Они проехали около полумили, когда Андреа остановил лошадь, спешился и начал внимательно осматривать правое переднее копыто лошади. Затем перевел взгляд на подъехавших к нему товарищей.

— Камень попал в подкову, — объяснил он. — Дело плохо, придется его удалять. Не ждите, я догоню вас через несколько минут.

Меллори кивнул и двинулся вперед, сделав знак остальным. Андреа вытащил нож, поднял копыто и усердно изображал, как он вытаскивает застрявший камень. Спустя пару минут он оглянулся и увидел, что замыкающие Рейнольдс и Гроувс скрылись за поворотом. Андреа убрал нож, отпустил лошадь, которая и не думала хромать, привязал ее к дереву и пошел пешком обратно, по направлению к блокгаузу. Присев за стволом подходящей сосны, он достал из футляра бинокль.

Ему не пришлось долго ждать. На противоположном конце поляны из-за дерева выглянул человек. Андреа, растянувшись на снегу, поднял к глазам бинокль. Он сразу узнал сержанта Баера, чье лунообразное лицо и добрые тридцать килограммов лишнего веса при маленьком росте не давали возможности спутать его с кем-либо.