Герда Грау: Ублюдок из машины

— Я надеюсь, — вежливо сказал Шепард. — Иначе наше дальнейшее сотрудничество оказалось бы под угрозой. В любом случае выполнение ранее достигнутых договоренностей в настоящий момент невозможно в силу технических причин, и я полагаю, что этот вопрос исчерпан. Меня ждут дела, простите.

Красный как свекла викторианец поклонился и вышел. Шепард перешел в соседнюю каюту и посмотрел на Эндрюса.

— Слышали?

— Вранье, — уверенно сказал Эндрюс. — Веерное отключение ретрансляторов на поверхности началось за полторы секунды до удара. Это была спланированная акция.

— Вот с какими союзниками нам приходится иметь дело, — кисло заметил Шепард. — Он же ни словом не обмолвился, что перед вылетом на орбиту эта мэрская родственница Санчес отобедала с парой диспетчеров головного столичного энергоузла, хотя информация об этом у него имелась. Предъявлять ей сейчас обвинения несколько неуместно, поскольку Саммерсу по результатам референдума предложено место мэра вновь образованной викторианской Колонии-17, но мы дали ему понять, что родственников следует выбирать более осмотрительно. Он понятливый.

— Простите, сэр, — удивленно перебил его Гейл. — Вы хотите сказать, что данные бумажного референдума тем не менее привели к нужному результату? Карасса станет колонией?

Шепард усмехнулся.

— Да. И так бывает, как видите. Похоже, людям тут действительно надоела война, и они на самом деле хотят мира любой ценой. Заранее предсказать это было нельзя. Как вы себя чувствуете, кстати?

— В пределах нормы, сэр.

— Отдыхайте. Я прикажу, чтобы до возвращения вас никто не трогал.

— Спасибо, сэр.

Гейл вышел, но вместо своей каюты прошел к терминалу и забил «Санчес Элли» в поиск данных. Он не сказал Шепарду, что коротенькое сообщение, поступившее в систему за секунду до столкновения, содержало всего четыре слова: «Йохохо, ублюдок из машины», и только благодаря этому обстоятельству быстро соображавший Гейл остался жив.

Он посмотрел на снимки Санчес, отображенные монитором, и стер историю своего поиска.

Элли сидела на пороге «Канзаса» и курила, когда машина Саммерса подкатила на стоянку грузового транспорта. Майк, в удушливом новом галстуке, виновато остановился в нескольких шагах от нее, оранжевый от закатных лучей местного светила.

— Пришел попрощаться? — насмешливо спросила она.

— Хотел узнать, что ты будешь делать дальше, — мирно ответил Майк.

Элли фыркнула.

— Ну, уж точно здесь не останусь, — сказала она. — Для меня Карасса умерла, а Колонию-17 я узнавать не хочу, тем более, что с политической карьерой для меня покончено.

— У меня есть немного денег, — промямлил Майк, — хотя бы на первое время…

— Иди ты в задницу, — отрезала Элли. — Ничего я у тебя не возьму.

— Считаешь меня предателем?

— Честно? — Она затушила окурок прямо о железную ступень «Канзаса». — Нет, не считаю. Каждый сам выбирает счастье, как пел один певец в древности, так вот просто моему счастью с твоим не по пути. Но люди тебя любят и верят тебе, так почему бы и нет? Возможно, ты не самый плохой выбор и для викторианцев. Желаю тебе хорошей карьеры и всего такого, что там желают обычно большим политикам, а мы с Бек попробуем себя в частном бизнесе. Я оформила грузовую лицензию, так что если будут заказы — велкам!

— Да, слышал, — поморщился Майк. — Собственно, я и хотел… Можно я тебе подарю кое-что на прощанье?

— Надеюсь, не поцелуй? — Элли подозрительно сузила глаза.

Бек за ее спиной хихикнула, Майк покраснел. Он достал из портфеля плотный лист и протянул ей.

— В частном бизнесе важны рекомендации, — серьезно сказал он. — Пусть эта будет первой. Я в должности всего пять минут, но это уже действующий документ, законный.

Элли пробежала глазами текст благодарности экипажу «Канзаса» от мэра Колонии-17 и засмеялась.

— Повешу на стену в рамочку, — пообещала она. — Прощай, ново-викторианский подданный.

— Увидимся, бизнес-леди.

Он немного подумал и, отступив назад, помахал ей рукой. Железная лестница дрогнула и втянула ее внутрь, а через полчаса «Канзас» растворился в вечернем небе.