Сергей Довлатов: Иностранка

Рафаэль, склонившийся над пультом, черпал информацию:

– Алло! Я – тридцать восемь, два, одиннадцать. Сворачиваю на Континентал. Вижу под углом три четверти – зеленый неопознанный объект… Простите, босс, но это светофор!..

– Хай! Я – Лу Рамирес. Следую по Шестьдесят четвертой к "Александерсу". В квадрате "ноль один" – зеленая стремительная птица. Вышел на преследование… Догоняю… О, каррамба! Это "Боинг Ал Италиа"…

– Эй, босс! Я – Фреди Аламо, двенадцать, сорок шесть. Иду по Елоустоун к Джуэл авеню. Преследую двух чудных филиппинок. Жду вас, босс!.. Что?.. Попугай? Тогда меняю курс на запад…

Час спустя все магистрали Форест-Хиллса были полностью охвачены дозорами. Отчеты поступали беспрерывно:

– Босс! Оно зеленое и лает! Думаю, что это крашеная такса!..

– Босс! Я задержал его и посадил в багажник. Крупный говорящий попугай. Конкретно, говорит, что он – Моргулис…

– Босс! Как насчет павлина?.. Что? Откуда я звоню? Из зоосекшн в Медоу-парке…

Слухи у нас распространяются быстро. К девяти часам на трассу выехали Баранов, Еселевский и Перцович. Следом поспешил Евсей Рубинчик в "Олдсмобиле". Пивоваров на своем рефрижератортраке. Аркаша Лернер на зеленой "Волве". Лемкус на разбитом мотоцикле "Харлей Дэвидсон", который выдала ему баптистская община.

Караваев и Зарецкий выставили пешие дозоры. Публицист Зарецкий нес огромный транспарант'

"Ловите попугая и Ефима Друкера!"

А на вопрос – при чем здесь Друкер, разъяснял:

– Он должен был издать мою работу "Секс при тоталитаризме". Вот уже три года я пытаюсь изловить его…

Занятно, что Ефим Г. Друкер тоже патрулировал одну из магистралей. Но

– вдали от Караваева с Зарецким…

Рев стоял над Форест-Хиллсом:

– Ловите попугая! Ловите попугая! Ловите попугая!..

Тем временем Маруся накормила Левушку. Включила телевизор. Разодетый и похожий на хорошенькую барышню Майкл Джексон тонким голосом выкрикивал:

С улицы долетали крики латиноамериканских мальчишек. Левушка стоял перед зеркалом в Марусиных пляжных очках. На кухне потрескивал тостер. Из уборной доносился запах водорослей.

Муся вынула из холодильника бутылку рома и подумала:

"Напьюсь и буду плакать до утра. Потом засну в чулках…"

– Напьюсь, – сказала вслух Маруся, – жизнь кончена…

Вдруг чей-то голос повелительно и строго молвил:

– Жить!

Маруся огляделась – никого. Все тот же голос еще строже и решительней добавил:

– Факт!

Маруся поднялась из-за стола.

И снова:

– Жить!

А через две секунды:

– Факт!

И наконец скороговоркой:

– Шит, шит, шит. фак, фак, фак, фак… Шит, шит, шит, шит, фак, фак, фак…

– Лоло! – воскликнула Маруся, бросившись к окну.

Откинула портьеру.

Он стоял на подоконнике. Зеленый, с рыжим хохолком, оранжевыми бакенбардами и черным ястребиным клювом. Боевой семитский профиль выражал раскаянье я нежность. Хвост был наполовину выдран.

Прозвенел звонок. Маруся подбежала к телефону, Рафа подозрительно спросил:

– Ты не одна?

– Я не одна, – воскликнула Маруся, – приезжай. Но только приезжай скорей!..

К дому Муси Татарович подъезжали вереницы легковых автомашин. Приятно щелкали замки вместительных багажников. Оттуда извлекались свертки, ящики, корзины в разноцветной упаковке, перевязанные лентами.

Баранов, Еселевский и Перцович, не снимая ярких галстуков, орудовали дружно молотками. Собирали на широком тротуаре привезенную частями белую двуспальную кровать.

Евсей Рубинчик нес, шатаясь, клетку из сварного чугуна. Она предназначалась для Лоло, хотя в ней мог бы уместиться Рафаэль.

Аркаша Лернер шел к Марусе налегке. Он ей принес билет нью-йоркской лотереи, купленный за доллар. А разыгрывалось в этот день четыре миллиона с небольшим.

Владелец магазина "Днепр" фантазией не обладал. Он снова прикатил Марусе целую телегу всяческих деликатесов. Но сама телега в этот раз была из мельхиора.

Друкер ограничился ста восемнадцатью томами "Мировой библиотеки приключений и фантастики".

Григорий Лемкус вынул из багажника квадратный полированный футляр. В нем помещалась кипарисовая лютня с инкрустациями. Лемкус пояснил, вручая Мусе инструмент:

– Облагораживает душу!

Чек он сохранил, загадочно при этом высказавшись:

– Таксдидактибл…