Мне посчастливилось в том смысле, что моей работой, чтением специальной литературы руководил калмыцкий писатель Баатр Басангов, замечательный драматург, литературовед и лексикограф, страстный поклонник «Джангариады», знаток истории, обычаев, устного творчества родного народа. По его предложению мы предприняли ряд совместных поездок по калмыцкой степи, чтобы познакомиться с музыкой «Джангариады» из уст народных певцов, джангарчи, исполнявших поэму в сопровождении домбры.
Вслушиваясь в различные варианты в исполнении Ара Човаева, Дава Шавалиева и других сказителей, я стал различать плавный, пусть не похожий на европейские стихи, ритм. Почему же я не улавливал его при чтении? В калмыцком языке слово имеет два ударения: главное, падающее на первый слог, и второстепенное, музыкальное, падающее во многих случаях на последний слог. В письменной литературе, как и в живой речи, ударение почти всегда падает на первый слог, а остальные гласные произносятся кратко, чаще вовсе не произносятся. Я уже писал, что меня поразило при чтении оригинала незначительное количество гласных: создавалось обманчивое впечатление, что поэма написана не стихами, а прозой. Если же прочесть «Джангар» так, как его исполняют джангарчи — пользуясь музыкальным ударением, падающим во многих случаях, главным образом в конце строки, на последний слог, — то неударные гласные обретут ясность и силу, а строки — плавный ритм и стихотворный размер.
Сопоставление записей, сделанных со слов различных джангарчи, привело к выводу, что стих «Вступления» и первых восьми песен состоит из восьми-девяти слогов (хотя встречаются строки с большим и с меньшим количеством слогов), а стих последних четырех песен состоит из одиннадцати — тринадцати слогов. Так в основу русского перевода легла музыкальная мелодия «Джангариады».
Оригинальна и калмыцкая рифма. В эпосе преобладает анафора, то есть стихи начинаются на одну и ту же букву или группу букв. По-русски такая рифма почти не ощущается; анафора как система рифмовки не свойственна русскому языку, русскому стихосложению. Поэтому в переводе анафора заменена нашей старой знакомой — концевой рифмой; но, чтобы читатель получил представление о звучании калмыцкого стиха, нередко применяется анафора, не исключающая, однако, концевой и даже внутренней рифмы, например:
БУрый ЛЫСКО ВСПРЫГНУЛ вдруг,
БУдто ИСКРА, ВСПЫХНУЛ вдруг…
ЛЮДи не знали в этой стране
ЛЮТых морозов, чтоб холодать,
ЛЕТнего зноя, чтоб увядать…
ШЕСТИ крепостей разрушил врата,
ШЕСТЫ сломал сорока пик…
Чтобы читатель не только видел, но и слышал анафорическую рифму, я решил как можно чаще рифмовать начальные слова строк:
БЛАГОУХАННАЯ, сильных людей страна,
ОБЕТОВАННАЯ богатырей страна.
В «Джангариаде» часто встречаются редифы, то есть повторы одного слова или группы слов после рифмы, например:
БУДда свидетель: верные воины МЫ.
БУДем наконец удостоены МЫ…
Стремился я передать и свойственную стиху «Джангариады» аллитерацию (повторение одинаковых звуков):
РЕШИл он: ШИРе на целый аРШИн…
Естественно теперь задать вопрос: если переводчик воспроизведет абсолютно точно смысл каждой строки подлинника, воссоздаст его форму, проявит изобретательность при переводе трудно переводимых выражений, — можно ли в таком случае утверждать, что перевод будет удачным? Нет, всего этого еще недостаточно. Перевод можно считать удачным только тогда, когда он воспроизведет и то обаяние, которое оригинал оказывает на читателей, а это означает, что перевод должен стать явлением не только, скажем, калмыцкой, но и русской поэзии.
Пусть читатели судят, насколько мне удалось приблизиться к разрешению этой задачи, но следует отметить, что все благоприятствовало моей работе. Прежде всего, я слушал древнюю калмыцкую поэму из уст ее авторов, ибо как же иначе назвать джангарчи, этих народных певцов, исполняющих одни и те же главы, но каждый раз только в своих, отмеченных личным дарованием, вариантах. Я наблюдал, какой мимикой сопровождалось исполнение эпоса, как отдельные места, эпизоды, сравнения воспринимались слушателями. Было необычно и то, что моя работа, работа переводчика, заинтересовала целый народ, я получал письма от рыбаков и табунщиков, от представителей калмыцкой интеллигенции, — письма критикующие, ободряющие, советующие…
Читать дальше