Игорь Губерман: О выпивке, о Боге, о любви

Да, я бывал и груб, и зол,
однако помяну,
что я за целый век извёл
всего одну жену.

Женщиной славно от века
всё, чем прекрасна семья;
женщина – друг человека,
даже когда он свинья.

Мужчина – хам, зануда, деспот,
мучитель, скряга и тупица;
чтоб это стало нам известно,
нам просто следует жениться.

Творец дал женскому лицу
способность перевоплотиться:
сперва мы вводим в дом овцу,
а после терпим от волчицы.

Съев пуды совместной каши
и года отдав борьбе,
всем хорошим в бабах наших
мы обязаны себе.

Не судьбы грядущей тучи,
не трясина будней низких —
нас всего сильнее мучит
недалёкость наших близких.

Брожу ли я по уличному шуму,
ем кашу или моюсь по субботам,
я вдумчиво обдумываю думу:
за что меня считают идиотом?

Семья – надёжнейшее благо,
ладья в житейское ненастье,
и с ней сравнима только влага,
с которой легче это счастье.

Не брани меня, подруга,
отвлекись от суеты;
все и так едят друг друга,
а меня – ещё и ты.

Чтобы не дать угаснуть роду,
нам Богом послана жена,
а в баб чужих по ложке меду
вливает хитрый сатана.

Детьми к семье пригвождены,
мы бережём покой супруги;
ничто не стоит слёз жены,
кроме объятия подруги.

Мое счастливое лицо
не разболтает ничего;
на пальце я ношу кольцо,
а шеей – чувствую его.

Тому, что в семействе трещина,
всюду одна причина:
в жене пробудилась женщина,
в муже уснул мужчина.

Если днём осенним и ветреным
муж уходит, шаркая бодро,
треугольник зовут равнобедренным,
невзирая на разные бёдра.

Был холост – снились одалиски,
вакханки, шлюхи, гейши, киски;
теперь со мной живёт жена,
а ночью снится тишина.

Цепям семьи во искупление
Бог даровал совокупление;
а холостые, скинув блузки,
имеют льготу без нагрузки.

Господь жесток. Зелёных неучей,
нас обращает в жёлтых он,
а стайку нежных тонких девочек —
в толпу сварливых грузных жён.

Когда в семейных шумных сварах
жена бывает не права,
об этом позже в мемуарах
скорбит прозревшая вдова.

Если б не был Создатель наш связан
милосердием, словно верёвкой,
Вечный Жид мог быть жутко наказан
сочетанием с Вечной Жидовкой.

Хвалите, бабы, мужиков:
мужик за похвалу
достанет месяц с облаков
и пыль сметёт в углу.

Где стройность наших женщин? Годы тают,
и стать у них совсем уже не та;
зато при каждом шаге исполняют
они роскошный танец живота.

Семья – театр, где не случайно
у всех народов и времён
вход облегчённый чрезвычайно,
а выход сильно затруднён.

Наших женщин зря пугает слух
про мужских измен неотвратимость:
очень отвращает нас от шлюх
с ними говорить необходимость.

Век за веком слепые промашки
совершает мужчина, не думая,
что внутри обаятельной пташки
может жить крокодильша угрюмая.

Разбуженный светом, ожившим в окне,
я вновь натянул одеяло:
я прерванный сон об измене жене
хотел досмотреть до финала.

Вполне владеть своей женой
и управлять своим семейством
куда труднее, чем страной,
хотя и мельче по злодействам.