Дмитрий Чернов: Золото Саламандры

Солдат, решивший таким способом заарканить «Хаяр», явно не задумался о последствиях своей поспешности. Он ожидал приближения лодки, стоя на утёсе, и заранее подготовился к встрече, привязав верёвку к массивному каменному выступу. Когда тримаран поравнялся с его боевой позицией, он удачно метнул свой абордажный снаряд, угодив в одно из крыльев ветряка. Крюк зацепился возле основания хрупкой лопасти, и верёвка начала быстро наматываться на вращавшийся вал. Солдат и глазом не успел моргнуть, как она натянулась и лопнула в том месте, где крепилась к скале. Её освободившийся конец стремительно полетел на воина, стоявшего на краю, и успел захлестнуться вокруг него, сдёрнув несчастного с утёса столь резко, будто он получил сзади хорошего пинка. Осознание случившегося пришло уже в полёте, вырвав из его глотки дикий крик, способный потрясти даже камни, с которых он так впечатляюще стартовал.

Его душераздирающий вопль привлёк внимание не только Эдвина, но и стражников. Все задрали головы к небу, наблюдая за отчаянными попытками воина срочно научиться летать, в результате чего его падение протекало с грацией порхающей наковальни. Благодаря этому происшествию, обе стороны одинаково запоздало отреагировали на неминуемое сближение, хотя стражники специально к нему готовились, а Эдвин был ошарашен, обнаружив прямо перед носом вражескую флотилию из четырёх шлюпок.

В первой из них, как и подобает отважному полководцу, находился командир отряда, сотник по званию. Правда, расположиться он был вынужден посередине лодки, а не впереди, как должно старшому. Дело в том, что на носу шлюпки находился, необъятных габаритов, вояка, по прозвищу Таран. Был он столь тучен и тяжёл, что перевешивал остальных пассажиров лодки, сгруппировавшихся на корме, чтоб не опрокинуть хлипкое судёнышко. Его недаром разместили на кичке. За его шарообразной фигурой мог укрыться добрый десяток солдат, всерьёз считавших, что до жизненно-важных органов Тарана, спрятанных за таким слоем жира, не каждое копьё достанет, не говоря уж о стрелах.

Случилось так, что головная шлюпка, слегка опередив остальные, выскочила прямиком на тримаран, а пока все таращились вверх, они едва не столкнулись. В самый последний миг Эдвин крутанул штурвал, пытаясь отвернуть, но было поздно. Шлюпка шаркнула по борту основной лодки тримарана и вошла в промежуток между ней и левым поплавком. Таран увидел перед собой, – на уровне груди, – перекладину, соединявшую поплавок с лодкой, и немного присел, намереваясь запрыгнуть на неё. Командир догадался о его намерениях и в ужасе крикнул остальным: «Все вперёд, а то опрокинемся!!!» Однако Таран неожиданно передумал и нагнулся ещё больше, чтоб проскочить под перекладиной. «Все назад!!!» – завопил сотник, видя, что шлюпка клюнула носом. Но тут Таран запрыгнул на вторую перекладину, повиснув на ней животом, а нос шлюпки при этом задрался вверх, и с кормы свалилось двое стражников.

«А чёрт!» – выругался командир, пригибаясь. Но он не учёл, что, после того как Таран взгромоздился на перекладину, «Хаяр» сильно накренился вбок, – его левый поплавок почти скрылся под водой, а правый поднялся над поверхностью…

Всё произошло слишком быстро. Сотник не успел сообразить, что осадка тримарана изменилась, и нужно наклоняться гораздо ниже, а между тем лодки продолжали двигаться навстречу друг другу, и притом довольно шустро… Таран висел на животе поперёк балки, болтая ногами и глядя, как под ним проплывает их шлюпка. У него не было дальнейшего плана действий, и тем более он не подозревал, что позади, согнувшись, стоит их командир, на голове которого надет остроконечный железный шлем… А ещё через мгновение мир для него стал совсем безрадостным, и даже более того, – абсолютно невыносимым…

Сотнику же, воткнувшемуся головой в необъятный зад солдата, тоже пришлось несладко. Его отбросило в обратную сторону, сорвав с головы шлем. Те стражники, что находились позади него, оказались повалены своим командиром, и все они образовали общую кучу. Но худшее для них было ещё впереди…

Таран, жалобно скуля, сорвался с перекладины и обрушился на всю команду, расплющив соратников по днищу лодки. За всё время службы в армии, они ещё никогда не подвергались такой смертельной опасности. К счастью, это продолжалось недолго. Так как все, включая самого Тарана, лежали одной большой грудой на корме шлюпки, то она, естественно, не выдержала такого неравномерного распределения веса и, зачерпнув воды, быстро пошла на дно.