галерей, и Энди теперь приходилось вести очень осторожно, поскольку на дорогах появилось
полно машин с номерными знаками других штатов, а на перекрестках не было светофоров,
чем местные жители, непонятно почему, очень гордились.
- Что такого плохого, - попытался выяснить он, - в восемнадцатом веке?
Мама абсолютно монотонным и безучастным голосом, – я называю его «голос для
плохих новостей», им она зачитывает на телевидении новости об авиакатастрофах и детских
смертях, – пояснила:
- Сьюз никогда не была в восторге от старых зданий.
- О, - усмехнулся Энди. – Тогда, боюсь, ей не понравится наш дом.
Я вцепилась в подголовник его кресла и сдавленно спросила:
- Почему? Почему мне может не понравиться наш дом?
Разумеется, я поняла причину, как только мы к нему подъехали. Дом был огромным и
невероятно красивым, со всякими разными башенками в викторианском стиле и «вдовьей
площадкой»6. Он стоял в окружении высоких, дарящих тень сосен и пышных цветущих
кустарников. Мамуля выбрала для него расцветку в белых, голубых и кремовых тонах.
Высотой в три этажа, полностью сколоченное из древесины и не похожее на ужасные
окружающие его образчики архитектуры из стекла и стали или оранжевого кирпича, это
было самое восхитительное и утонченное здание в округе.
И я не испытывала никакого желания переступать его порог.
Соглашаясь переехать с мамой в Калифорнию, я знала, что меня ждет множество
перемен. Артишоки вдоль дороги, лимонные рощи, океан… на самом деле, это все мелочи.
Главное – мне теперь приходилось делить мамино внимание с другими людьми. Последние
десять лет, с тех пор, как умер мой отец, мы жили вдвоем. И, должна признаться, мне, вроде
как, нравилось такое положение вещей. В действительности, если бы Энди не сделал
мамочку невероятно счастливой, – а это было видно невооруженным взглядом, – я бы
уперлась руками и ногами и изо всех сил воспротивилась бы всей этой затее с переездом.
Но достаточно взглянуть на них, когда они вместе, – Энди и мамуля, – чтобы в ту же
секунду стало понятно, что эти двое без ума друг от друга. И какой бы я была дочерью, если
бы воспротивилась этому? Поэтому я смирилась с Энди, смирилась с тремя его сыновьями и
смирилась с тем, что мне придется покинуть все, что я знала и любила в своей жизни –
6 «Вдовья площадка» (англ. «widow's walk») – огороженная площадка на крыше дома моряка в Новой Англии в
XVII-XVIII вв. С такой площадки хорошо просматривалось море, и можно было издалека разглядеть
возвращающееся судно, которое часто везло скорбную весть жене моряка о его гибели (отсюда название).
лучшую подругу, бабушку, рогалики, Сохо7, – чтобы подарить мамочке то счастье, которого
она заслуживала.
Но я как-то не подумала, что мне впервые в жизни придется жить в доме .
И не просто в доме, а, как с гордостью сообщил Энди, доставая мои сумки из машины
и вручая их сыновьям, в построенном в тысяча восемьсот сорок девятом году и полностью
реконструированном здании. В девятнадцатом веке здесь располагался пансион, и, по всей
видимости, у него была не самая лучшая репутация. Иногда в передней гостиной из-за карт
или женщин вспыхивали споры, которые заканчивались перестрелками. В стенах до сих пор
виднелись дырки от пуль. Вообще-то Энди даже украсил одну из них рамкой, вместо того,
чтобы заделать. Это немного ненормально, смущенно признался он, но ведь так интереснее.
Энди готов был поспорить, что мы живем в единственном доме на холмах Кармела, в стенах
которого есть дыра от пули, появившаяся в девятнадцатом веке.
Ха! Я в этом и не сомневалась.
Мама продолжала поглядывать на меня, пока мы поднимались на крыльцо по высокой
лестнице. Она явно переживала, каким будет мое мнение. На самом деле, я была немного
раздражена тем, что мамуля меня не предупредила. Хотя и понимала, почему она так
поступила. Если бы она рассказала, что купила дом, которому больше ста лет, я бы никогда
сюда не переехала. Я бы осталась с бабушкой до тех пор, пока не настало бы время уезжать в
колледж.
Потому что мамуля права: мне не нравятся старые здания.
Хотя я и понимала, что именно это старое здание очень даже ничего. Стоя на крыльце,
можно было разглядеть внизу весь Кармел: городок, долину, пляж, океан. От
открывающегося вида просто дух захватывало. Многие заплатили бы миллионы – и, судя по
роскошной отделке соседних домов, таки заплатили – за такой вид, так что мне совершенно
Читать дальше