Степан Тё: Д.В.Ж.Д. 2035

Наконец, третьей гигантской проблемой парового тягача являлась высокая пожароопасность, обусловленная наличием открытого огня и опасность взрыва котла. А также большое количество дыма, копоти и, соответственно, невыносимо тяжёлые, учитывая длительность путешествия, условия труда локомотивной бригады.

Кроме замены внутренних силовых агрегатов, наш Бронепоезд получил новую, бронированную шкуру. Эта шкура представляла собой нашитые друг на друга стальные листы толщиной почти пять с половиной миллиметров по основному корпусу и десять миллиметров вокруг парового котла. Днище локомотива также было бронировано клепаными листами в два с половиной миллиметра. Такая «защита» должна была гарантировано предохранять состав и его обитателей от попаданий из ручного оружия. Что же касалось иного - например, нападений людей и нелюдей, тут гарантировать безопасность не мог и сам Господь Бог.

Тут, собственно, крылся еще один важный момент нашего путешествия, о котором следует рассказать. Наш чудо-локомотив имел четыре цилиндра, тендер-вагон[6], для запасов угля, запасов воды и мог развивать максимальную скорость около ста километров в час и более. При этом в начале двадцать первого века, на линии Владивосток-Хабаровск был выложен «бархатный путь», с бетонными шпалами и стальными рельсами, обработанными антикором. Бархатный путь предназначался для скоростей двести-триста километров в час. Срок жизни такой дороги составлял без малого сорок пять лет. Как показывали исследования прилегающего к Анклаву участка пути, сталь рельс не проржавела. Бетонные шпалы, укрепленные арматурой - не пострадали. Таким образом, десятилетия, прошедшие с момента Армагеддона словно испробовали гарантию на прочность. Однако двигаться по этому пути мы рассчитывали очень медленно. Ибо насыпи, составляющие основу основ железной дороги, поросли травой и деревьями, расшевелившими почву, камень и щебень даже под несокрушимым бархатным полотном. Прокатиться с ветерком не получится.

Приморье фактически не пострадало от непосредственных боевых действий - здесь не было бомбежек и обстрелов. Жатву из мёртвых собрали только голод и радиация, принесенная ветром со стороны китайских провинций, уничтоженных Соединенными Штатами. Так что механически железная дорога на всем протяжении от Владивостока до Хабаровска не должна была пострадать. Морозы и перепады температуры, сезонное промерзание почвы, дожди и снегопады не угрожали Линии, поскольку фундамент железной дороги откапывался на двухметровую глубину и просыпался скальной породой. Новейшим, химически обработанным рельсам, коррозия также не угрожала. А значит единственным, что могло стать препятствием на пути нашего бронепоезда, оставалась… тайга.

За прошедшие десятилетия природа могла уничтожить насыпь железнодорожного полотна, превратив его в длинный, поросший зеленью и занесённый землей холм. Сосны и ели могли пройти сквозь бетон и смять рельсы, подобно тому, как ребенок сминает в руках пластилин.

Все мы надеялись, что большая часть трассы до Хабаровска все же не пострадала слишком сильно . Однако не предусматривать отсутствие полотна на отдельных участках было бы наивно и глупо.

Скрипя зубами и раз за разом решая множество возникающих технических и организационных проблем, наша команда создала уникального стального монстра, который, клянусь, мог поспорить с любыми тварями преисподней! Мы собрали его из останков падшей цивилизации и скрепили голым энтузиазмом. Но если с металлом и оборудованием для создания бронепоезда особых проблем не возникло - изобилие военных заводов поставляло нам то и другое, - то с техническими специалистами было туго…

Из старшего поколения владивостокцев, заставших ещё «тот мир», имевших при этом техническое образование, не осталось почти никого - только старики вроде меня. Молодежь же была приучена больше к автомату и отбойному молотку, чем к учебникам, инженерным справочникам и чертежам.

Плохо обстояло дело и с углем. Плохо - с мазутом и маслом. Плохо - с электроприборами. Пришлось попотеть над мини-плавильней, парораспределительным механизмом и тормозной колодкой. Особые трудности возникли с воздушными насосами и системой клапанов, предохраняющих котел от взрыва.

И все же в счастливый день и час, состав был готов…

Глава анклава - злобный, вечно хмурый капраз[7] по фамилии Седых - полгода назад урезал рабочие пайки почти до крайнего предела. Тому были веские основания - запасы провизии подходили к концу во всех бункерах и цехах Анклава. Группы, имеющие отношения к подземному ТЧ, НГЧ и ПЧ-1, то есть к непосредственной подготовке нашей безумной экспедиции, ещё щадили, выделяя чуть больше риса и сухой ламинарии на рабочую единицу.