Теодор Адорно: Исследование авторитарной личности

Заключительные замечания

Конечная цель пропаганды Томаса – власть посредством жестокого, садистского подавления – является центром, объединяющим принципом, который определяет его теологию, политическую тактику, психологию и его моральные принципы. Среди его стимуляторов – понятие строгого наказания на вечные времена, имеет решающее значение. Мучения описываются до мельчайших подробностей, наверняка для особого наслаждения слушателей: «Однажды они развели огонь для него и сказали: Поликарп, если ты не отречешься, если ты не откажешься от Иисуса Христа, тогда ты будешь гореть. Говорится, что он держал свою правую руку в огне и дал эту историческую клятву перед миром. “70 лет я служил Христу, и он мне не сделал ничего плохого, наоборот, только хорошее. Почему я теперь на старости лет должен от него отказаться?” Он отказался отречься от того, что Иисус является Сыном Божьим. После того как Поликарп произнес эти слова, он шагнул в огонь и сгорел, так что от него осталась только кучка пепла. Это было время, когда десятки тысяч христиан были брошены в тюрьмы, и нам сообщают, что десятки тысяч из этих мужчин и женщин и детей были брошены на растерзание львам, что они с лицами, обращенными к Богу, гордо шли на кровавую арену, там вставали на колени и вручали свою душу Богу, что львы нападали на них прыжками, ломали им кости и ели их мясо. Нам сообщают, что использовались и огонь и вода, и любая, которую только можно себе вообразить, форма преследования, чтобы истребить христианство, но вместо того, чтобы их число уменьшалось, оно росло. Их загоняли в земляные ямы, и еще сегодня мы находим их останки в катакомбах… спрятавшись от солдат, от тайной полиции, от глаз шпионов, эти мужчины и женщины жили и умирали в триумфе верности. Я напоминаю вам о том, что наш Господь Иисус Христос сказал, что придут дни печали. И если ты в своей вере стоишь до смерти, я дам тебе корону жизни». Будущее Америки, о котором предупреждает Томас, описывается похожими красками: «В одно прекрасное утро вы, мужчины и женщины, проснетесь без денег и имущества, без дома и без двора, и вы будете стоять лицом к стене с пулеметной пулей в вашем сердце и в вашей голове». Можно себе представить, с каким наслаждением публика относит эту сцену к своим врагам. Почти откровенно Томас показывает свою амбивалентность по отношению к мерзостям в одной из своих антисоветских пасквильных речей: «Я хотел бы сказать, что вы, мужчины и женщины, вы и я, живем в ужасное время мировой истории, но также в милостливое и прекрасное время». Это – мечта агитатора объединить в одно и ужасное и прекрасное, опьянение уничтожением, которое выдается за спасение.

1 Все цитаты Мартина Лютера Томаса, если они не отмечены специально, взяты из его речей по радио, произнесенных в апреле – июле 1935 г.

2 Гитлер часто говорил о «фанатичной любви к Германии».

3 Североамериканская секта, богослужение которой часто приводит к телесному экстазу.

4 Некоторые примеры: «Отец наш, мы благодарим тебя сегодня за чудесный день. Мы благодарим тебя за эту великолепную южную страну», «Доброе утро всем вам, где бы вы ни были. Мы счастливы быть с вами в этот чудесный день, когда солнце сияет над нашими дворами и садами».

5 Восхваление неутомимости, которое, как известно, возникло в обществе среднего сословия, играло решающую роль, особенно в кальвинизме и янсенизме. Паскаль толковал христианство даже в смысле неутомимости: предсмертные муки Христа продолжаются до конца света, и никто не должен больше спать. Более радикальные, аскетические христианские направления постоянно подчеркивали это понимание, возможно, оно получило в пропаганде Томаса особый вес благодаря базе «повторного пробуждения». Само выражение «повторное пробуждение» включает враждебность по отношению ко всему, что предается покою. Новым в фашистском трюке «неутомимости» является то, что он независим и стал подобен фетишу. Раньше бюргер должен был быть неутомимым, чтобы снискать милость невидимого Бога и чтобы достичь материального благосостояния для семьи, фашист должен был быть неутомимым ради самой неутомимости. Самоотречение в этом и другом отношении интерпретируется как цель, а не как средство, а именно оно рассматривается как награда, которая самоотречением запрещается. В этой трансформации проявляется одно из самых глубоких психологических изменений нашего времени. Контрпропаганда, которая хочет дойти до корня проблемы, должна обнажить иррациональные, фетишистские и абсурдные признаки всех «жертв», которые требует фашистская пропаганда.