Альманах: Альманах «Российский колкол» №1 2017

День такой дождливый и холодный
(Микротрассы капель на стекле),
Что минуту каждую свободную
Думаешь о будущем тепле.

Перестуком маленьких горошин
Ходит дождь по крыше день-деньской.
Как же это мы неосторожно
Променяли на него покой?!

Но теперь уже не отвертеться —
Этакий случился поворот:
Нам казалось, мы играем скерцо,
Оказалось – всё наоборот.

Может статься, вспомним мы когда-то
Этот наш случайный карантин
И дождинок грустное стаккато
В сумраке задернутых гардин.

Продрогший мост, ныряющий в туман,
Расплывчатые силуэты зданий —
Коррекция привычных очертаний,
Заманчивый оптический обман.

Старинных труб протяжные дымы,
И парк, совсем пропавший в отдаленьи, —
Всё говорит о скором приближеньи
Балтийской неустойчивой зимы.

Вот потому и день осенний мглист,
Он, временем полученная фора,
Где удивлённым глазом светофора
Мерцает одинокий жёлтый лист.

Да здравствует Куба!
Сьерра-Маэстра,
На склонах твоих
Стало душно и тесно.
И ветер тоскует
В ущельях твоих,
Вспоминая борцов —
Молодых и живых.

Viva барбýдос [1] (от исп.) barbudos – бородачи, прозвище кубинских революционеров. —
Фидель и Эрнесто [2] Эрнесто Че Гевара !
Без вас на планете
И пусто, и пресно.
Лишь профили ваши
Портретами живы.
Но это портреты…
Портреты – не Вы.

Viva Эрнесто!
Viva Фидель!
Уйдя, вы качнули
Земную купель —
И слезой небеса
Расплескались из глаз:
Вы ушли… и увы,
Нам не выжить без вас.

Да здравствует Куба!
Фидель и Эрнесто,
Вы встретитесь снова
На Сьерра-Маэстра
И нам пропоёте,
Красиво и грубо, —
Да будет Свобода
И Viva la Cuba!

Поэзия темна, невыразима —
Так ночью лунный благодатный свет
Струится. Как река течет незримо
Из лета в осень листьев цвет.

С иссохших рук ссыпается… И тонет
Багряным, медным, бледно-золотым.
А ветер сквозь листву гудит и стонет,
И бродит как заблудший пилигрим.

Так рифмы как осенние соцветья
В сокровище алмазных строк и строф.
Словами устланы года, столетья
И ядом зависти ее врагов.

Ненавижу себя, ненавижу…
Я твержу как заклятие…
Зло
Облекается в красную мантию
И гуляет со мной по Парижу.
Давно
Подружилась я с ней неуютною,
Неусыпною грустью-тоской.
Не беда!
За зеркальною зыбью морской
Стала боль моя ржавою, мутною.
Невидаль!
На Монмартр унесла меня бестия.
Там гуляли мы с ней до темна…
Жак Кёр
и la dame.
«Я избавлю тебя ото зла…» —
Обещала мне скудная пенсия
И к кресту привела…
Сен-Жермен,
Сакре-Кёр,
Notre-Dame.

То завьюжило вдруг, то снова
Дождь хлестать начинает в оконце,
То безоблачно небо, то сонно
На мир смотрит уставшее солнце.

В раме муха гудит монотонно,
Весной первой отведав гостинцы.
Ветер свежий рвется на волю,
В лабиринтах плутая столицы.

Верба скажет заветное слово,
Белым пухом укроет раны.
Март – обманщик и Казанова —
Неустанно меняет наряды.