Коллектив авторов: Полдень, XXI век (май 2012)

О том, что надо делать добро из зла, никто уж и не вспоминал.

И результат не заставил себя ждать. Все пошли против всех. И до сих пор где встретятся хоть двое – там непримиримая сшибка ради самой сшибки по поводу буквально любой общей проблемы, какую ни возьми. Объединяющим является разве что взгляд на самих себя как на избранных и презрение ко всем, кто не МЫ.

В свое время Христос учил: где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них [2] Матф. 18:20. . Ныне можно сказать: где двое или трое собраны во имя Свое, там Раздор посреди них. А как иначе, если властители дум десятилетиями нам вдалбливали, что любой, кто ориентирован на незамысловатые общепринятые ценности и даже просто самые обыденные правила общежития, есть тупое пушечное мясо и безмозглая опора кровавого режима? Самодостаточные творческие люди, яркие индивидуальности, не позволяющие себе пресмыкаться перед сатрапами, ездят только на красный свет [3] «Если тебе дадут линованную бумагу – пиши поперек». Помните? Так что это не только российская болезнь. Но у нас занесенные с Запада поветрия, как всегда, протекают особенно воспаленно. Боюсь, при всей сложности процесса, обычно называемого «догоняющим развитием», тут тоже причина простенько психологическая: ну невозможно же в течение веков видеть впереди себя одну и ту же спину! То поближе, то подальше, но как ни надсаживаешься, как ни топочешь с припрыгом – все равно один и тот же камзол-фрак-батник перед носом маячит. И поэтому время от времени возникают судороги: в Европах еще только говорят, а мы уже сделаем! Там еще только придумали социализм, а мы его такой построим, что западники наконец нам позавидуют! Такой свободный рынок у себя учиним, что никакой Европе не снился! И так далее… !

Вот теперь и впрямь ездят. Да еще как.

Не могу отказать себе в удовольствии процитировать великого Александра Самойловича Ахиезера. Вот как он, скажем, описывал наступление тоталитаризма при ранних большевиках: «Сложилась особая этика беспрекословного подчинения указаниям партии и самоотверженной работы чуть ли не 24 часа в сутки во имя общего блага…Крепостничество охватило все общество» [4] Ахиезер А. С. Россия: критика исторического опыта (Социокультурная динамика России). Т. I: От прошлого к будущему. Новосибирск, 1998. С. 439. . Невозможно понять подобные утверждения иначе, как в том смысле, что свободные, раскрепощенные люди на распоряжения начальства просто чихают, а ради общего блага вообще ничего не делают, либо, если и шевельнут пальчиком, так не долее получаса в сутки. Остальное время – только для себя и своей личной пользы.

И ведь это даже не беллетристика. Большая наука! И тем не менее – как говорится, Фрейд не дремлет.

Что уж говорить о художественной литературе!

Разумеется, не ею эти настроения были порождены. Но литература могуче способствовала их расширенному воспроизводству, массовому укоренению, дальнейшей традиционализации. Из того, чего принято было стыдиться, она сделала их тем, чем надлежит гордиться. Словно старую, проверенную удавку, она вытянула их из прошлого и с плотоядным хеканьем накинула на будущее.

После выхода моих последних работ, как публицистических, так и капитальной «Танской бюрократии» [5] Рыбаков В. М. Танская бюрократия. Часть I. Генезис и структура. СПб, 2009. , меня порой спрашивают: можем ли мы применить конфуцианский опыт? И если да, то как? Какие идеи нашей культуры могут быть использованы в качестве объединяющей духовной опоры современной бюрократии?

В последнем своем романе «Се, творю», вызвавшем в некоторых читателях совершенно иррациональное раздражение и, как мне кажется, отчасти даже недоуменное остолбенение, я попробовал в меру разумения намекнуть, каким может быть ответ.

Конечно, готового авторского рецепта нет и быть не может, потому что один человек не может придумать нечто, равно устроившее бы многих. Культура должна ВЫСТРАДАТЬ свою версию будущего – или погаснуть. Максимум, на что я могу рассчитывать, – это постараться показать область поиска, показать, в какой стороне света может быть обнаружен МНОГИМИ при их коллективных усилиях этот самый рецепт.

В столь сложной этнически и конфессионально стране, как наша, не может быть объединяющей никакая традиционно национальная и никакая традиционно конфессиональная идея. Что одним – святыня, другим – более или менее терпимый предрассудок. Что одним – исток и корень, другим – похмельная отрыжка туповатого старшего брата либо раздражающее упрямство несмышленого племянника. Значит, интегрирующую ценность можно искать лишь там, где из разных культур вырастает некий более или менее общий смысл посюсторонней жизни.