Chinese Stories (Alexander Matlin)

Но дружелюбная семья на этом не успокоилась, а попросила официантку объяснить иностранным друзьям, что их дочка играет на виолончели.

Мы сказали, что это просто замечательно, что их дочка играет на виолончели.

Тогда семья спросила, не хотят ли иностранные друзья послушать, как прекрасно играет на виолончели эта дочка.

Мы сказали, что, конечно, очень хотим.

Откуда-то мгновенно принесли виолончель, одни столы сдвинули, другие раздвинули, и в образовавшийся полукруг поставили стул с дочкой и виолончелью. Дочка, которой было на вид года четыре, ухватила виолончель и быстро принялась играть на ней с необыкновенной для такого крошечного существа решительностью и серьёзностью. Она безошибочно выпиливала одно произведение за другим, мы хлопали, семья изнемогала от счастья.

– Прекрасные, чистые люди! – философски заметил мой сотрудник. – Можете вы представить себе подобную сцену в Нью-Йорке?

И мы, все четверо, разом устыдились своей испорченности.

Торжество и ликование

Как вы понимаете, читатель, я ездил в Китай не для своего личного удовольствия, а по делам службы. Моя компания, в числе многих других американских компаний, осуществляла техническую помощь братскому недоразвитому Китаю. Конечно, мы делали это не от избытка симпатии, а в целях наживы, обогащения и получения максимальной сверхприбыли. Мы осуществляли эту корыстную братскую помощь около трёх лет и доосуществлялись до того, что проект – новый глубоководный причал в порту Ниньгбо – был успешно закончен.

Как вы догадываетесь, читатель, в Китае всё всегда заканчивается успешно. Успешно выросли подъёмные краны, все сплошь – красного цвета. Успешно загудели корабли. Успешная сдача причала в эксплуатацию была приурочена ко дню Великой Китайской Социалистической Революции. Так я снова оказался в Китае вместе со своими сотрудниками. Целью этой нашей поездки были две задачи: первая – как можно больше съесть, вторая – как можно больше выпить. Это была приятная, хотя и утомительная командировка.

Главным мероприятием, ради которого мы, собственно, приехали в Китай, была торжественная церемония открытия глубоководного порта. Эта церемония происходила прямо на причале, под открытым небом и в точном соответствии с каноном, который был установлен ещё в Советском Союзе в давние годы. Как полагается, имели место:

– огромный, в три ряда, почётный президиум, для которого был специально построен деревянный помост,

– трибуна с микрофоном,

– пионеры и пионерки с воздушными шариками,

– духовой оркестр, который мучительно фальшивил, но зато выглядел очень нарядно,

– торжественное перерезание красной ленточки,

– выпускание голубей в ясное синее небо,

– выпускание воздушных шариков в это же небо.

Ну, и конечно, нескончаемые речи про успешное завершение строительства, которое стало возможным благодаря дружбе и сотрудничеству. Либо, наоборот, про дружбу и сотрудничество, благодаря которым произошло успешное завершение.

Иностранным друзьям тоже было отведена роль в этом спектакле. Накануне вечером, как только мы прибыли в город Ниньгбо, самого главного из нас – вице-президента моей компании – отвёл в сторону наш знакомый переводчик Шао Чжан. Несмотря на свои юные годы, Шао Чжан обладает колоссальной властью в этом китайско-американском содружестве. Во всех наших бесконечных встречах, совещаниях, заседаниях и переговорах он – единственный из китайцев, кто понимает, что говорят иностранные друзья, и единственный среди американцев, кто понимает, что говорят китайские товарищи. Поэтому на нём всегда сосредоточиваются эмоции обеих сторон. Нет Шао Чжана – и всё мгновенно умирает. Умолкают жаркие беседы, угасают страсти, увядают улыбки. Высокие договаривающиеся стороны перестают замечать друг друга, до тех пор, пока не вернётся из туалета спасительный Шао Чжан. Сам Шао Чжан хорошо понимает свою значительность и весьма искусно манипулирует ею в своих мелких корыстных целях.

Так вот, в тот вечер Шао Чжан отвёл в сторону моего вице-президента и дал ему такие распоряжения:

– Завтра вы должны произнести речь. У вас будет десять минут, включая перевод. Лучше уложиться в восемь. Говорите только о нашей нерушимой дружбе и сотрудничестве, не надо больше ни на что отвлекаться. Впрочем, не беспокойтесь: в случае чего, я переведу как надо. Сегодня вы должны написать свою речь, чтобы я успел её перевести и утвердить у мистера Ху.